Боги Гринвича

— Бьянка когда-нибудь переводила вам пять миллионов долларов? — поинтересовался Сигги.

— Гончарова?

Лизер уже отлично понял, куда ведет разговор.

— Вы ее продали.

— Но я не вступил во владение.

— Вы ускорили решение, Сай. Она идеально подходит для коллекции другого участника торга.

— А я заработал на этой сделке миллион, — просиял Лизер, наслаждаясь сладостью быстрых денег. — Конечно, за вычетом ваших комиссионных.

— И да, и нет, — ответил Сигги.

Обычно он никогда не играл со своими клиентами. Но в этот раз просто не мог удержаться от соблазна.

— О чем вы? — спросил Лизер. — Какой-то подвох?

Его радость моментально испарилась. Он уже ругал себя за то, что расслабился.

— Никаких подвохов. Вы заработали миллион. Без вычетов на комиссию.

— Сигги, но никто же не работает бесплатно.

— Кто говорит про бесплатно? Я заработал на Гончаровой. Комиссию заплатит другая сторона.

Лизер поморгал, обдумывая слова Сигги. Осмотрел стены своего кабинета, где каждый сантиметр был занят работами одаренных художников. И, наконец, заговорил, но не литературным языком, а на жаргоне улиц его детства:

— Офигеть! Я так скажу — это просто офигенно!

— Для вашего мира не такие большие деньги, но…

— Это первый взнос на новый вертолет, — оборвал его Лизер, в предвкушении глотая слюну.

Он положил глаз на «Белл-430», полностью укомплектованный и сейчас принадлежащий одному швейцарскому промышленнику.

— Я сейчас занят кое-чем новым. Кое-чем большим.

— Я весь внимание.

— Мне нужно утрясти пару деталей, прежде чем мы сможем поговорить.

— Скажите, когда будете готовы, — ответил Лизер.

— Договорились. Куда мне перевести деньги?

— Я переключу вас на Никки. И, кстати, не прозевайте посылочку от меня.

Когда они закончили разговор, Олавюр заявил:

— Вот теперь, Сигги, он тебе доверяет. Пора выяснить, есть ли от этого какая-то польза.

5 июля, суббота

Торги закрыты

В субботнее утро Джимми не помнил ни о рынках, ни о планах на будущую неделю. Его не заботила по-прежнему загадочная система хеджирования Сая. Он не вспоминал о Шэнноне, Викторе Ли и прочих подозрительных субъектах. Суббота — день, когда Джимми готовил, его черед кормить Эми и Яза, который рос уже четыре месяца. Его очередь творить фантастические завтраки.

Джимми готовил хрустящий бекон, хотя это и было рискованно. Беременность сильно повлияла на вкусовые рецепторы Эми. Она могла прийти в восторг. Или сказать «фуу». Но Кьюсак не боялся рисковать, даже в кулинарии. Он верил, что выходные требуют бекона. Так повелось со времен его детства в Сомервилле.

Джимми подал к столу пресное печенье, и вовсе не из той замороженной полуфабрикатной дряни, которую продавали в супермаркетах. Гвоздем программы служил омлет с карамельными яблоками, с сахаром, сметаной и брызгами «дульсе-де-лече», поскольку Эми все сильнее хотелось сладкого.

— Пахнет, как пончики, — сказала Эми, протягивая ему бизнес-разворот «Нью-Йорк таймс».

— Твоего завтрака, — притворился обиженным Кьюсак, — нет в меню «Данкин донатс».

— Господи, как вкусно, — промычала Эми, набив полный рот.

— Отлично, — пробормотал Джимми, делая вид, что тоже еле говорит.

Потом он заметил заголовок в нижней части страницы.

— Не могу поверить.

— Что случилось? — намного разборчивее произнесла Эми, проглотив первый кусок омлета.

— Калеб купил у «Хартфорда» одно из их подразделений за двести миллионов долларов. Прямой кассовый расчет.

— Он мне не говорил, — заметила Эми, набирая новую вилку омлета. — Интересно почему?

— Он не мог.

— Чего не мог, Джеймс?

— Обсуждать сделку, в которой участвует открытое акционерное общество. Слишком легко нарушить законодательство о рынке ценных бумаг.

Эми положила вилку на тарелку и несколько раз моргнула.

— Как ты думаешь, сколько времени отец вел переговоры?

— Зная Калеба, предположу, что девять месяцев. А то и дольше.

— Так я и думала, — согласилась Эми. — Скорее всего, уже в декабре он вел переговоры с «Хартфордом».

Оба одновременно пришли к единому заключению.

— Калебу были нужны деньги, — сказал Кьюсак. — Он закрыл мой бизнес, но не мог и слова вымолвить.

— Это меняет дело.

— Эм, это все равно отстой.

— Но теперь ты понимаешь.

— Да, — признал Кьюсак. — Теперь понимаю.

— Может, тебе пора объявить перемирие? — с надеждой предложила она.

— Может, — согласился Джимми. — И оно определенно обрадует Сая Лизера.

— При чем тут Лизер?

— Передай мне бекон, и я тебе все расскажу. Хочешь апельсинового сока?

8 июля, вторник

«Бентвинг» по $57,50

На проводе снова был Эдди. Трейдер из команды, которая занималась связями между «Меррилом» и «ЛиУэлл Кэпитал». Он знал Лизера с тех пор, когда его теперешний клиент работал брокером в «Мерриле». В силу давнего знакомства Эдди помогал Саю, проталкивая его запросы о кредитовании по иерархической цепочке «Меррила».

Оба мужчины не испытывали друг к другу особой любви. Не были они и слишком вежливы. Однако связи работали. Эдди размещал свои сделки, а Сай — свои кредиты.

— Твоя остаточная задолженность больше двухсот шестидесяти миллионов.

— Какие-то трудности? — поначалу прохладно поинтересовался Лизер.

— Это куча денег.