Боги и гиганты

— Большое спасибо, господин Хуманн, — говорит Курциус и протягивает через стол свою маленькую изящную руку. Легкая и сухая, как осенний лист, она на некоторое время задерживается в сильной, горячей руке Хуманна, который пытается ответить на пожатие как можно осторожней, но, видимо, ему это плохо удается, так как лицо именитого профессора слегка кривится от боли.

— Увидимся мы с вами, когда вернемся, или…? — Курциус замолкает и вопросительно смотрит на Хуманна.

Хуманн недовольно сжимает губы. Одно его желание уже не исполнилось, теперь, по крайней мере, надо спасать другое, хотя Хуманн уже начинает злиться, думая о том, что придется опять бесполезно тратить время.

— Конечно, увидимся, господин тайный советник. У меня еще примерно на неделю дел в Константинополе.

Когда путешественники в середине следующей недели возвращаются, они приветствуют Хуманна исключительно сердечно, потому что благодаря его советам экскурсия прошла удачно, как раз так, как они хотели. Только в одном они отклонились от плана: посетили все-таки этого странного Шлимана, и он вовсе не был невежлив, а очень гордился тем, что такие известные представители ученого мира пришли осмотреть его раскопки. Конечно, это совершенно сумасшедший парень, но ведь даже Кальверт стоит на его стороне и тоже отождествляет Гиссарлык с Троей. И все-таки они ошибаются. Конечно же, Троя находится невдалеке от Бунарбаши. Там есть гигантские стены (которые только Шлиман мог не заметить!), там истоки Гомера, там сохранились даже лохани троянок — в скалах вырублены настоящие корыта — и там, подчеркивает Курциус, отличная местность. А это одно из доказательств того, что здесь в древности находилось самое значительное поселение. И хотя стены, обнаруженные Шлиманом на его холме, очень интересны и весьма древнего происхождения, но, к сожалению, они никак не относятся к Трое.

— Я еще хотел бы вас спросить вот о чем, господин Хуманн. На следующей неделе мы собираемся в Смирну, чтобы посетить развалины Эфеса, Сард и, возможно, даже Магнесии. Можем ли мы снова воспользоваться вашими советами?

— Разумеется, господин тайный советник, и, если вы не возражаете, я подготовлю ваш приезд. Завтра я возвращаюсь в Смирну. А там все окрестные жители знают меня как облупленного (боже, как грубо! думает Курциус неодобрительно) и у меня есть необходимые связи, так что все будет организовано наилучшим образом. Номера для вас я закажу в гостинице швейцарца Петера Мюллера. Коляску предоставит наш консул, гамбуржец, доктор Люрсен, весьма приятный господин, который всего две недели назад женился на очаровательной венке. Губернатор даст вам аудиенцию, переводчик вам не понадобится, так как Саид-паша, который сумел подняться от простого писаря до министра — он неоднократно занимал этот пост — и стал уже великим визирем, свободно говорит по-французски. Самое лучшее, если в разговоре с ним вы затронете тему о Помпеях, которые он недавно посетил. В Эфесе вы будете жить у мистера Синея. Насколько я знаю, мистер Вуд сейчас в Англии, но его раскопки продолжаются, и именно теперь обнаружены скульптуры из храма Артемиды, которые сам Вуд еще не видел. Я извещу также начальника железных дорог, далматинца Фиоревича. Он очень приветливо относится к немцам и будет лезть из кожи вон (ужасно! думает Курциус), чтобы помочь вам. Сложнее придется в Сардах. Единственный возможный там ночлег и, к сожалению, с большим количеством клопов, — в Чифлике, в доме комиссионера, одного оптового торговца хлопком из Смирны. К сожалению, дорога оттуда к развалинам неблизка и тяжела, но ничего другого здесь не придумаешь, так как Сарды — такая жалкая деревня, что там нельзя даже купить продуктов. Но комиссионер достанет вам хороших лошадей. Ах да, я еще извещу о вашем прибытии господина Самиотакиса, редактора нашей газеты.

— Вы прекрасный организатор, господин Хуманн, — замечает Курциус. — Если бы мы не встретились с вами, наше путешествие проходило бы совсем плохо. Как отблагодарить вас за все заботы и труды?

— Могу я высказать одно свое пожелание, господин Тайный советник? — спрашивает Хуманн, внешне спокойно, но ликуя в душе.

— Конечно, и если это будет в наших силах, вы можете считать, что оно уже исполнено.