Боги и гиганты

В январе 1876 года приходит еще одно радостное известие: Конце советовался с Курциусом, и тот, недолго думая, согласился со всеми его предложениями. Генеральный план Хуманна предусматривал раскопки двух объектов: плит, которые, возможно, замурованы в стене, и храма Афины (потому что Хуманн все еще был уверен, что имеет дело с фризом из этого храма). Однако Конце считал, что отдельные предметы, которые можно обнаружить в районе храма, не будут представлять особого интереса. А вот сам храм, его развалины и фундамент необходимо точно обозначить на карте. Хуманн должен составить смету расходов, рассчитав при этом количество работ и затрату времени, с гем чтобы достичь и той и другой цели, а также указать, в помощи каких специалистов он нуждается. Во всяком случае, предполагает Конце, еще понадобится архитектор, «потому что такая работа никогда не должна делаться на глазок». Нужна, конечно, и лицензия.

Вот это наконец дело! — ликует Хуманн, читая письмо. До сих пор осуществление проекта не шло дальше приятных разговоров, но теперь уже дошли до финансовых вопросов, значит, все было принято всерьез! Однако, однажды обжегшись, ребенок теперь уже боится огня. Он знает, что расходы предстоят огромные, и стоит ему ответить просто: «приблизительно сто тысяч марок», как если не музейные, то министерские чиновники наверняка испугаются и ему придется продолжать продавать наждачный камень вместо того, чтобы служить своей любимой горе и пробуждать резиденцию Атталидов, эту спящую красавицу, ото сна. Agathē tychē, Хуманн! Итак, он ответит, что точной цифры назвать пока невозможно, предстоит несколько сезонов работ. Поэтому он предложил бы провести пробные раскопки в течение одного месяца, примерно с двадцатью рабочими.

Конце любезно соглашается с его предложениями. «Что же касается помощника, — пишет Конце, — то будем говорить совершенно откровенно. Вы инженер, а не архитектор. Но архитектор Вам будет нужен, может быть, не для пробных раскопок, а тогда, когда Вы начнете тщательное исследование храма. Я имею в виду опытного архитектора, специалиста по съемке развалин. Все с похвалой отзываются о молодом Дёрпфельде, работающем сейчас в Олимпии. Не будете ли Вы возражать, если я пошлю его к Вам на некоторое время? Вы видите, я ценю в Вас человека непредубежденного и откровенного. Прошу Вас относиться так же и ко мне. Поймите меня правильно: он ни в коем случае не должен быть Вашим опекуном, а только помощником. Вам остается вся честь открытия и руководство делом».

Хуманн с облегчением соглашается, потому что, чем ближе к осуществлению план, тем больше его беспокоит техника самих раскопок. Но теперь возникла другая трудность личного порядка, связанная с его профессией. Хуманну представилась возможность оставить свои, далеко не безопасные для отца семейства, случайные занятия землемерными работами и торговлей наждачным камнем и поставить свою жизнь и жизнь семьи на прочный экономический фундамент. Ему предлагают стать управляющим большого завода по производству соли. Что делать? С полным доверием сообщает он об этом своему новому другу. Как выйти из затруднительного положения? Если согласиться, то новая работа отнимет у него все силы, и он будет вынужден оставить Пергам для других, чтобы они осуществили его мечту. Если он возьмется за предварительные раскопки Пергама и откажется от выгодной должности, то очутится, хотя и не на улице, но в весьма неопределенном положении. А он никак не хочет огорчать свою жену. Что же делать?

Конце думает долго, но так как он хорошо знает Ближний Восток по своему собственному опыту, то находит выход из положения: а) тянуть дело с назначением на соляной завод (ведь в Леванте несколько месяцев ожидания не играют никакой роли), б) ускорить пробные раскопки (как и получение лицензии), чтобы начать не позднее сентября, хотя теперь уже конец апреля. Если дело пойдет, можно быть уверенным, что пробные раскопки сразу же станут постоянными археологическими работами. А раз так, то найдутся и средства и возможность освободить Хуманна от материальных забот. «Потому что, если Вы лично не займетесь этим делом, то все заглохнет, ибо министерство склонно оказать доверие только лично Вам».