Читаем Бой 28 июля 1904 года полностью

Бой 28 июля 1904 года

Нарекания вызвала усложненная конструкция русских башен СК, а именно отмечалось чрезмерное увлечение механикой в ущерб простоте и эффективности. Так, на броненосце «Полтава» еще до войны нижние толкатели элеватора башен СК (в погребе) так медленно производили проталкивание 152-мм снарядов и зарядов в элеватор, что пришлось их снять и заменить матросом с банником, от чего подача стала в три раза быстрее. Верхние толкатели, выталкивающие 152-мм снаряды и заряды из элеватора, у орудий остались, но так как половина их длины выходила наружу башни между амбразурами, то в бою 28.07.1904 г. один из толкателей заклинило осколком снаряда. Элеватор оказался не заклинен, и вместо толкателя стал работать матрос.

12. Человеческий фактор

В морской войне всегда были важны личностные факторы руководящего состава, офицеров, матросов, равно как и моральное состояние экипажей. В морских боях русско-японской войны также ярко проявилось значение личностных и моральных факторов, так как подробное рассмотрение материальной стороны боя 28.07.1904 г. приводит к тому, что причины неудач лежат и в «человеческом» факторе.

Прежде чем приступить к попытке разобраться с таким сложным элементом, как люди на войне, хотелось обратить внимание читателя на некоторые особенности русского национального характера (черты которого можно просмотреть во всех звеньях русского военного организма от командующего до рядового), через призму которых легче понять события войны 1904–05 гг.:

1) в целом русский народ при сравнении с европейцами существенно менее агрессивен, расширение внутреннего пространства страны шло за счет сосуществования с местным населением, а не его истреблением. Чисто захватнические войны (как, например, вмешательство во внутренние дела Китая в конце XIX — начале XX веков) никогда не шли России на пользу и кончались, как правило, поражением (как это и было в первую русско-японскую войну). В какой-то мере неагрессивность определяет характер офицеров, среди которых есть вялые командиры, количество которых увеличивается, если высшее командование озабочено не отбором людей по деловым качествам и воспитанием командного состава, а продвижением «удобных» персон, то есть когда происходит отрицательный отбор командных кадров;

2) русский человек остро нуждается в осознании целей войны, при этом чисто пропагандистских призывов мало, русские в среднем не настолько внушаемы. Русский военный должен точно знать, за что он воюет, и это еще должно отвечать его идеалам, понятиям справедливости и т. д. Пример сочетания убежденности и результативности во внешней агрессии — русско-турецкая война 1877–78 гг., где каждый солдат знал, что он воюет за освобождение «православных братушек», хотя истинные политические цели войны были, конечно, иными. Обратным примером практически полного отсутствия осознания целей войны стала как раз русско-японская. Я не нашел в воспоминаниях русских офицеров четкого изложения, за что он воевал (чего уж говорить о солдатах и матросах!). Да, офицеры писали о присяге, об исполнении долга перед престолом, о своей воинской чести, но этого, видимо, по большому счету, для войны в Манчжурии и на море оказалось мало.

К этому вопросу, например у немцев другое отношение, вот что писал М. А. Бакунин в XIX веке о качествах германского офицера: «В отношении своего государя, короля, герцога, а теперь всегерманского императора немецкий офицер раб по убеждению, по страсти. По мановению его он готов всегда и везде совершить самые ужасные злодеяния, сжечь, истребить и перерезать десятки, сотни городов и селений, не только чужих, но даже и своих… Холодный, а когда нужно и жестокий в отношении к солдату, человек, у которого вся жизнь выражается в двух словах: слушаться и командовать — такой человек незаменим для армии и для государства».

Сравнивая эти два типа поведения, автор не хочет делать выводы, какой представитель лучше, какой хуже, а просто констатирует, что в России это происходит так, это мы, русские, такие и если мы хотим добиться результата, этот фактор убежденности нельзя выпускать из виду, иначе это станет нашим слабым местом;

3) русский военный умеет подчиняться, вплоть до того что пойдет по приказу на смерть. Подчиняется охотнее, когда для него решена проблема, изложенная в предыдущем пункте;

4) русский военный способен проявлять инициативу, совершая поступки, иногда кажущиеся невыполнимыми, но в повседневной боевой службе инициативы больше там, где испытывает доверие к командирам, что в первую очередь связано с их компетентностью. Ничто так не убивает инициативу подчиненных, как незаинтересованность командиров, вяло текущая деятельность или бездеятельность руководителей;

5) русский военный терпелив, вынослив, неприхотлив, что особенно проявляется как весомый фактор в длительных войнах на истощение.