Бой 28 июля 1904 года

1) в целом уровень подготовки нижних чинов-специалистов был вполне на уровне по знанию материальной части артиллерии, кораблей, но сама система подготовки, особенно в части боевого использования артиллерии, работы со сложными судовыми механизмами имела существенные изъяны, в основном связанные с недостатком и условностью практических упражнений;

2) качественная готовность экипажей кораблей эскадры к войне была значительно снижена, в основном из-за недостатка финансирования текущей боевой учебы флота в предвоенный год и увольнения старослужащих матросов, унтер-офицеров в запас осенью-зимой 1903 г.

Старший офицер броненосца «Полтава» капитан II ранга С. И. Лутонин писал: «Осенью мы все знали, что война вот-вот разгорится, грозные японские вооружения были для нас не тайной, мы 10 декабря вернулись из Чемульпо и видели, что развязка приближается, и в это же время с «Полтавы» списали и уволили в запас 3/4 ее комендоров, заменив их новичками, которым и пришлось драться с японцами»;

3) нехватка подготовленных кадров была серьезным недостатком на эскадре, так капитан I ранга Э. Н. Щенснович отмечал, что на должности комендоров попадали матросы, которые зачастую не понимали десятичных дробей и не могли правильно пользоваться таблицами стрельбы. Один из характерных случаев связан с экипажем миноносца «Расторопный» — одного из двух миноносцев, несших службу по охране эскадры в ночь на 26.01.-27.01.1904 г. К началу войны ни минные аппараты, ни одно из орудий миноносца испытаны не были. Испытания машины на максимальную скорость не проводилось. Из четырех штатных офицеров на корабле был один, из двух трюмных специалистов был один матрос-неспециалист. Машинная и кочегарная команды состояла из учеников, взятых с других судов эскадры, и рядовых матросов.

Вчитавшись внимательно, поймем, что экипаж миноносца сборный, и есть ли в этом случае вина нижних чинов? Думаю, что нет, как и в том, что они не обучены;

4) приведенный пример со сборным экипажем характерен не только для миноносцев, даже на броненосцах отсутствовала достаточная целостность экипажей, которая постоянно нарушалась посылками людей на береговые позиции, причем не всегда посланные люди возвращались на свои суда. Порочной практикой стало перемещение орудий на береговые батареи вместе с расчетами и прислугой орудий и возвращение их не на свои корабли. Как отмечал капитан I ранга Э. Н. Щенснович, прислуга орудий перемещенных с других кораблей, не знакомая с офицерами, местными порядками и спецификой требований по обслуживанию материальной части, очень долго адаптировалась, и это сказывалось на качестве боевой работы (вспомним, что всего перед боем 28.07.1904 г. на броненосцы и крейсеры в авральном порядке было установлено девять 152-мм и тринадцать 75-мм орудий, сколько же было перемещено орудийной прислуги и возвращено матросов с береговых позиций — неизвестно).

Прочие замечания:

1) на ряде кораблей, преимущественно длительно стоявших перед войной в вооруженном резерве, существовала вялая психологическая атмосфера, которая стала изменяться в лучшую сторону по мере увеличения активной боевой службы. При этом экипажи кораблей (в основном новых), которые принимали участие в боях, демонстрировали бодрое настроение, азарт, лихость. Даже потери и поражения не приводили такие экипажи в подавленное состояние, и они продемонстрировали работоспособность и боевую готовность;

2) основная масса нижних чинов эскадры имела весьма смутные, неопределенные представления о целях войны и тем более о роли флота. Основным мотивом исполнительности была отдача приказа командиром. Война не воспринималась как народная необходимость, защита Отечества и проходила вдали от родины;

3) настроение команд кораблей перед боем 28.07.1904 г. было спокойным, ровным, не подлежит сомнению готовность исполнить свой долг. В бою со стороны нижних чинов неоднократно отмечалось проявление инициативы, выдержки, психологической устойчивости. Превалировали эмоции, но в спокойной форме, без резких перепадов. Матросы и унтер-офицеры восприняли бой как неизбежную необходимость, проявили полное доверие офицерам и начальникам. Командиры остались довольны поведением своего личного состава в бою.

4) старший офицер броненосца «Полтава» капитан II ранга С. И. Лутонин отмечал, что утомление команды за сутки 28.07.-29.07.1904 г. сказалось больше всего на машинистах и кочегарах (расписание боевой вахты расчитано на двухчасовой бой). В бою машинная команда стала быстро выбиваться из сил и в кочегарное отделение пришлось посылать матросов от подачи, так как люди быстро теряли силы и их вытаскивали наверх почти без чувств. Смены также потребовали дозорные, так как их внимание от напряжения ослабевало и зрение быстро притуплялось. Также из-за утомления пришлось менять прислугу и в кормовой башне ГК.