Бои у Халхин-Гола (1940)

Когда берега стремительной реки потонули во тьме, машины остановились перед прибрежными холмами, и неожиданно в умолкнувшей степи раздались загадочные звуки. Сначала тихо, а потом все ясней стал разноситься стук топоров, ударяемых о колья. Было слышно, как отряды сапер натягивают на колья проволоку. Казалось, что подъезжают и отъезжают грузовые машины и возле грузовиков на землю валятся новые груды кольев.

Отголоски напряженного труда сапер разносились на расстояние пяти километров. Японцы из своих окопов совершенно отчетливо слышали, как в расположении советско-монгольских войск у восточных скатов горы Хамар-Даба производятся крупные инженерные оборонительные работы. Между тем там не было ни одного бойца с топором. У холмов, скрытые ночной темнотой, стояли только четыре автомашины. Это был звуковещательный отряд Политического управления Красной Армии, посланный на передовые позиции по приказу армейского комиссара 1 ранга товарища Мехлиса…

В середине июля мы выехали из столицы. Проделав долгий путь из Москвы в Монгольскую Народную Республику, отряд прибыл на фронт в распоряжение начальника политотдела армейской группы. Наш небольшой отряд состоял из четырех автомашин, в которых находилась мощная звукоизлучающая (громкоговорящая) установка. Отряд отправился на фронт для агитации и пропаганды среди войск противника, а также для воспроизведения различных звуковых эффектов. Наша станция могла имитировать звуки военно-инженерных работ, шум от переправы и передвижения войск, грохот едущих танков и броневиков, гул летящих самолетов. Отряд состоял из небольшой группы инженеров, командиров, политработников и красноармейцев.

В ночь накануне генерального наступления отряд расположился у передовых позиций и по заданию командования произвел имитацию инженерных работ на второстепенном) участке, чтобы ввести противника в заблуждение. «Забивание кольев» продолжалось 30 минут. В самый разгар этого «забивания» к начальнику отряда явился посыльный с новым приказом. Быстро и бесшумно сматываются кабели, соединяющие машины во время работы. Наши перегруженные ЗИС выбираются из высокой влажной травы на чуть заметную в стороне широкую дорогу.

Перевалив через гору Хамар-Даба, отряд прибыл в новый район. Окружающая местность изрыта воронками от снарядов и окопами. В окопах лежат красноармейцы, но они не спят. Всматриваясь в темноту монгольской ночи, они с удивлением разглядывают силуэты наших огромных машин.

— Зачем они приехали? — с любопытством перешептываются бойцы. — Что они будут делать?

Проходит несколько минут. Где-то далеко-далеко послышались слабые звуки идущих танков. Сначала донеслись выхлопы моторов. Вот они усилились; заскрипели и залязгали гусеницы. И вдруг воздух огласился гулом движущейся колонны. Танки совсем близко. Шум нарастает, все сотрясается вокруг, словно идут безостановочно, неустанно мощные колонны.

Где же эти невидимые танки? По-прежнему темна теплая монгольская ночь. Возле окопов пустынно, и хотя воздух сотрясается от грохота танковых колонн, вокруг никого нет. Только у холма, в степной траве темнеют силуэты четырех автомашин. Наконец, находящиеся возле станции красноармейцы начинают понимать, в чем дело.

— Вот это здорово! — восхищенно смеются они. — Совсем, как настоящие танки! Интересно, как сейчас шевелятся японцы;и что они думают?

Обхожу машины станции. Люди работают в невообразимой жаре. В боевых условиях приходится строго драпировать машину, чтобы наружу не проскользнул ни один луч света радиоламп. Лампы раскалены. Через 25–30 минут работы температура внутри машины поднимается до 60–70 градусов. Купаясь в собственном поту и в обжигающем воздухе, наполненном бензиновым перегаром, неутомимо и упорно работают наши люди.

Проходит сорок минут. Звуки движущихся танков удаляются, и противник слышит, как танковые колонны «сосредоточиваются» у переправы.

Наша работа закончена. Задание выполнено. Уже розовеет восток. До восхода солнца нужно перебраться на новое место, иначе на рассвете противник увидит огромные станции— машины и расстреляет их.

Светает. По росистой траве мы едем к Хамар-Дабе. Открывает огонь артиллерия. За рекой заговорили пушки и пулеметы. Ровно в шесть утра отряд расположился, где было указано. Уже начала ухать тяжелая артиллерия. Над степью и рекой со свистом проносились снаряды. В 8 часов 20 минут в голубом безоблачном небе появились стаи советских самолетов. В блеске солнца над Хамар-Дабой пролетели к окопам противника бесчисленные эскадрильи бомбардировщиков, штурмовиков, истребителей. Загрохотал гром бомбежки, и на горизонте поднялись густые столбы дыма. В эти секунды над холмами и рекой, над бескрайней степью раздался авиационный марш «Все выше и выше». Далеко за Халхин-Гол понеслись его звуки. Спасаясь от метких бомб советских самолетов, японцы сквозь рев моторов и разрывы снарядов, сквозь треск пулеметов слышали звуки победного авиамарша. Казалось, вокруг играют тысячи оркестров. Это голос нашей станции раздавался по всему фронту.