Боярин

– Ага… и каждый всенепременно в отказ пойдет, в чем я ни чуточки не сомневаюсь.

– Я тоже, – согласно кивнула Полина. – А значит, и рановато еще с ними со всеми разговаривать. Сначала подумать – чем эти смерти связаны, зачем нужны были?

Поднявшись с лавки, Ремезов потянулся и смачно зевнул:

– Может, завтра подумаем, а? Утро вечера мудренее.

А завтра, к вечеру, пришла еще одна худая весть – и снова от монголов. Внезапно умер их самый знатный борец, прямо после схватки и умер, всех победил, выпил и вскоре скончался – пошла горлом кровь.

– Отравлен! – решительно заявила Полинка. – Только уж не докажешь теперь. Однако кое-что узнать можно. Провор!

– Слушаю, моя госпожа! – с поклоном возник на пороге отрок.

Видать, сидел, дожидался рядом, в людской. И зову явно обрадовался. Еще бы – не каждому такие поручения доверяют!

– Лети стрелою к вежам, вот грамота – чтоб тебе все там показали да рассказали.

– Расскажут, – польщенно хлопнув ресницами, заверил Провор. – Сотник-то тамошний меня уже знает. Искать, госпожа моя, что?

– А что этот парень, борец, пил – выясни. Откуда взялся напиток, кто приносил, пил ли его кто-то еще и сколько именно… Да ты запомнишь ли?

Отрок обидчиво покусал губы:

– Госпожа моя, я еще не то запомню!

– Ну, ладно, ладно, надулся… Еще выясни, кто там на борьбу смотрел… ну, сколько гостей было. Всех запиши поименно, не пропусти ни единого!

Ремезов все это время находился в опочивальне, думая, где бы раздобыть денег на пристань. Тех, что уже имелись, как-то оказалось мало, что и доказал еще в обед пришедший с подробной описью тиун Демьянко. Вот где взять-то?! Попросить у Ирчембе в качестве отсроченной дани? Или снова взять с горожан? Так сколько уже можно брать-то! Так и до классовой борьбы недалеко… Господи… Господи… Да с купцов, с торговцев транзитных и взять, сборы за переправу повысив. Ненамного – на медяху всего, – а купцов-то много, вот и хватит… Хватит-то, наверное, хватит, да вот только больно уж долго собирать. Но другого выхода нет, похоже.

– А ты что скажешь, милый?

– Думаю, все ж за перевоз повысить налог.

– Чего-чего? – заглянувшая в опочивальню боярышня удивленно захлопала ресницами. – Какой перевоз? Я тебя про смертоубийство спрашиваю.

Ремезов в ответ отмахнулся – и без того заботы имелись:

– Лучше вечера подождем, милая. Как раз и Провор явится, чего-то разнюхает.

Провор явился. С таким огромным списком гостей, что даже непосвященному в тайны следственных дел человеку было безоговорочно ясно – искать здесь убийцу все равно, что иголку в стоге сена – без магнита никак не найдешь. А чтобы здесь могло бы стать таким вот магнитом?

Похоже, именно над этим и размышляла сейчас до крайности озабоченная Полинка.

– Может, еще разок списки сравнить, ну, с этим, новым, – молодой человек старательно прятал ухмылку.

– Составила уже, – отмахнулась боярышня. – Кое-кого себе выписала. И все же… что-то иное надо искать. Что эти убийства вместе связывает?

– А вдруг не убийства, а убитых?

Павел даже немного обиделся – его родная супруга посмотрела на него с таким видом, будто столь мудрую мысль неожиданно изрек обеденный стол или лавка. Глянула… и улыбнулась:

– А ведь верно! Я ж про то уже и думала. Ты прав, прав, милый – именно тут и надо порыться, именно тут и искать.

Забыв про заметно округлившийся животик, женщина пулей бросилась в горницу:

– Провор! Эй, Проворе! Завтра к кипчакам сбегай – про Хыбаза их, покойничка, все узнай. Хыбаз Атанлы – запомнил?

– Язм, госпожа моя, и не забывал. Лютика с Горем можно с собою взять?

– Бери, конечно. Ключнику скажи, чтоб отпустил – мол, я велела.

Убитый Хыбаз Атанлы оказался одним из самых метких лучников! Этот – лучник, другой покойник – Минган – ловкий джигит, третий – борец… Вот что их вместе связывало! И все трое – то есть каждый по отдельности – уже заявились на олимпиа… тьфу – на состязания.

Тут же возник законный вопрос – а кто заявился еще?

Узнать это никакого труда не составило – еще пятеро. Целых пятеро, из которых один – и являлся убийцей. Или не один, а несколько…

А что связывало этих вот оставшихся пятерых? Тут уже и сам Ремезов вновь заинтересовался всем этим странным делом. Уж конечно, пятерку связывало одно: желание состязаться и победить, чего бы это ни стоило.

– Вот именно, – тихо повторила Полинка. – Чего бы это ни стоило.

Павел задумчиво потеребил бородку:

– А можно ведь и немножко иначе поставить вопрос. Кто из этих пятерых обладает в своем роде выдающимися качествами, не оставляющими соперникам практически никаких шансов на победу?

Боярышня радостно хлопнула в ладоши:

– А ведь верно! На живца предлагаешь ловить?

– На живца.