Большая книга скандинавских мифов: более 150 преданий и легенд

– Ну и пусть проваливает! – воскликнул Хёгни, с первого взгляда невзлюбивший жену брата. – Без этой холодной гордячки мы жили гораздо счастливей.

– Нет, Хёгни! – покачал головой Гуннар. – Я слишком люблю Брюнхильд, чтобы с нею расстаться.

– Но как же ты можешь убить Сигурда, когда мы с ним теперь кровные братья? – возмутился младший Гьюкинг.

– Гутторн не давал ему клятвы, а за золото он готов сделать все, – ответил Гуннар, уже впадая в род сумасшествия.

Хёгни подошел к брату и, пытаясь успокоить, положил ему руки на плечи.

– Послушай, Гуннар, – промолвил он тихо, – ты хочешь совершить бесчестный поступок, который прокляну я, проклянут люди, проклянут боги. Втроем мы непобедимы, а без Сигурда враги вскоре снова нападут на нашу страну. Я знаю: ты любишь Брюнхильд и боишься ее потерять, но еще страшнее потерять верного друга. И из-за чего? Из-за безумных речей глупой бабенки?!

– Но постой… – вдруг обрадовался пришедшей в голову мысли Гуннар. – А что, если Сигурд прежде уже знал мою жену? Может, он каким-то образом ее сильно обидел?!

Хёгни все же немного призадумался.

– Я не верю в коварство Вёльсунга, притом что какое-то унижающее тебя дело, брат, возможно, свершилось. Но не совсем по вине одного Сигурда. Или тебя пленяет мысль о его сокровищах?

Гуннар вспыхнул, уличенный в мысли, все это время исподволь подтачивавшей его доброе от природы, но, увы, оказавшееся недостаточно стойким к проклятию Фафнира сердце.

– Да, сокровища Сигурда велики и могут сделать нас еще могущественнее, – сказал он резко окрепшим голосом. – Но я бы не вспомнил про них, если бы не узнал о его вероломстве. Как нелегко мне принять такое решение, но теперь изменник должен умереть.

– Договаривайся об этом с Гутторном, – начал терять терпение Хёгни. – Ты мой старший брат и король, и у тебя, возможно, есть причина отказать Сигурду в дружбе, но запомни, слепо подчиняясь воле женщины, ты навлечешь на нас беду.

– Приведи ко мне Гутторна, – не глядя на брата, произнес Гуннар.

Хёгни тяжело вздохнул, но пошел выполнять приказание короля и скоро вернулся назад вместе со своим сводным братом.

– Сигурд изменил мне, – заявил старший Гьюкинг Гутторну. – Согласен ли ты отправить его в Хель? В награду я отдам тебе треть его сокровищ.

– Я давно знаю о его измене, – засмеялся тот, – и, конечно, исполню твою просьбу.

Тут Хёгни потребовал:

– Тогда ты должен немедленно сказать, что такое Брюнхильд и Сигурд скрывают от нас!

Глазки Гутторна зловеще сверкнули.

– Охотно! Мать перед смертью открыла мне, что Вёльсунг еще до встречи с Гудрун познакомился с Брюнхильд и хотел на ней жениться…

Гуннар медленно кивнул, а Хёгни, пожав плечами, возразил:

– Об этом можно было догадаться, и это во многом объясняет досаду молодой королевы. Но, вспомни, разве не я сказал брату о том, что король Атли хочет выдать замуж свою сестру? А когда ты, Гутторн, назвал имя Брюнхильд, разве Сигурд не сказал при всех, что оно ему как будто бы знакомо? Да, конечно, когда Вёльсунг увидел Брюнхильд, он узнал в ней свою невесту. Но ведь Сигурд так и не женился на ней. Более того, он проявил благородство, уступив ее своему другу. Вся вина юноши состоит лишь в том, что он не захотел омрачить радость своего короля!

Тут Гутторн рассмеялся в лицо Хёгни:

– Сразу видно, ты еще мальчишка! Я не хотел говорить об этом твоему брату. Но рано или поздно истина все равно бы всплыла наружу. Так вот. Брюнхильд уже была беременной, когда приехала к своему брату. Чтобы скрыть позор сестры, Атли велел ей удалиться в спешно возведенный замок. Там она родила Аслауг – дочь от Сигурда!

Гуннар как безумный подскочил к Гутторну и чуть не свернул ему шею.

– Ты, ты… лжешь! Такого не может быть!

Гутторн, хрипя и суча своими кривыми ножками, просипел:

– Это правда! Но я боялся тебе об этом сказать, ведь ты все равно бы мне не поверил.

– Будь ты проклят! – заревел король, отшвыривая от себя сводного брата.

– Ты слышишь, Хёгни? – затем обратился Гуннар к младшему Гьюкингу с налившимися кровью, как у быка, безумными глазами.

Хёгни пошатнулся от услышанного известия и все же сказал:

– Но ведь Сигурд мог не знать, что у него родилась дочь… И даже если наш кровный брат виноват в том, что не сказал того, что ни он, ни Брюнхильд уже не в силах были изменить, бесчестно убивать спасшего королевство героя, да еще руками… Гутторна!

«Да, – подумал Гутторн, глядя на Хёгни, – хорошо еще, что я не сказал о дурманящем меде моей матери, а то бы, чего доброго, этот осел, младший брат, уговорил бы короля простить Сигурда и изгнать Брюнхильд с позором. А так сокровища Фафнира попадут теперь в мои руки!»

Гуннар просто побелел от бешенства:

– Гутторн прав, ты всего лишь мальчишка, ничего не смыслящий во взрослых делах! Ты всегда готов оправдать своего любимчика Сигурда. Но тогда выбирай: я или Сигурд!

Хёгни ответил не сразу, а потом еле слышно сказал:

– Я выбираю тебя, ведь ты мой старший брат и король.

Смерть Сигурда

Сигурд не спал всю ночь, а с рассветом ушел в лес и бродил там один, как дикий зверь, до самого полудня.