Борис Парамонов на радио "Свобода"- 2008

Проблема и опасность в том, пишет Дэвид Брукс, что изменился сам тип американца, на наших глазах превращающегося в бездумного и безответственного искателя удовольствий — причем не заработанных, а получаемых в долг. То есть в массовых слоях американской жизни исчез или выродился сам тип того буржуа, который во времена Бенджамина Франклина, в годы становления американской демократии был становым хребтом этой страны. И Дэвид Брукс пишет, что нужно бить тревогу — придать проблемам финансовой дисциплины характер той же крайней необходимости, который приобрели здесь вопрос о табаке и, в меньшей мере, о природной среде. Очередная опасность для американской морали — уже не сексульная, а финансовая, пишет Брукс. И кончает он свою статью в «Нью-Йорк Таймс» от 10 июня следующими словами:

Многое должно быть сделано в отношении укрепления финансовой ответственности людей. Но, самое важное и необходимое — перемена ценностей. Франклин сделал престижными буржуазные добродетели. Сегодня сделалось социально приемлемым нарушение и забвение этих добродетелей. Признано нормальным жить в долг и воображать, что сегодняшнее поведение не будет иметь завтрашних последствий.

Западный мир действительно перестал быть буржуазным. Дело не в том, владеют или не владеют отдельные люди средствами производства: дело в морально-культурном климате. Франклиновских буржуа больше на Западе нет, они исчезли и в Европе, и в Америке. Жизненные ориентиры задают отнюдь не Билл Гэйтс или Сергей Брин, а многочисленнейшие звезды шоу-бизнеса, их образ жизни, их нравы и привычки, их «культура», у которых на первом плане секс и наркотики. Я видел сюжет английского телевидения, в котором английские подростки женского пола подражают какой-то певичке (имя не запомнил, их действительно столько же, сколько звезд на небе), а подражание заключается в том, что они, как ихний идол, начинают пить крепкие напитки с утра, причем в тех же количествах. Да стоит вспомнить хотя бы о нынешней Эми Уайнхаус (Amy Winehouse), не вылезающую из вытрезвителей и реабилитационных центров, и о том, как Роман Абрамович заплатил ей миллион фунтов за выступление на открытии артгаллереи его герл-френды. Вот уж пример так пример: поди разбери, кто важнее — Эми или Рома, как его любовно называют коллеги-олигархи.

Запад перестал быть буржуазным — уже не в марксистском только, но и во флоберовском смысле слова. Резкая смена культурной парадигмы произошла в пресловутые шестидесятые годы, с расцветом так называемой контркультуры. На Западе много людей, строящие вокруг шестидесятых воодушевляющий миф. Тогда были открыты наркотики в качестве средства культурного освобождения, — у этого дела нашлись даже теоретик — профессор Тимоти Лири, да и старый лев Олдос Хаксли принес свою лепту книгой «Врата восприятия», в которой он рассказал о своих опытах с мескулином. Очень характерная черта эпохи, и поныне действующая, — сексуальная раскрепощение женщин, связанное с появлением безопасных противозачаточных пилюль. Следует также назвать реабилитацию гомосексуализма — тут произошла настоящая революция. Можно об этом, как и о многих других сдвигах шестидесятых годов, ныне вошедших в повседневный обиход, говорить что угодно; можно даже утверждать, как делают это некоторые религиозные фундаменталисты, что болезнь спид — Божье кара за гомосексуализм, но ясно, что говорить о буржуазности Запада в культурном смысле уже невозможно. Даже Флобер не стал бы делать этого — прежде всего потому, что начисто — или намертво — исчезла из жизни его героиня Эмма Бовари: кому сейчас придет в голову делать проблему из адюльтера? Так же невозможна Анна Каренина, а что касается Ромео и Джульетты, так они сейчас от Шекспира перебрались в реалити-шоу, в программы MTV и скандальную хронику таблоидов.