Божественные соперники

Дорогая мисс Уинноу,

У нас есть данные, что рядовой Форест М. Уинноу из Оута был завербован Энвой в первый день Шайло, почти за шесть месяцев до вашего запроса. Он был зачислен во Второй батальон «Е», Пятую роту «Лэндовер» под командованием капитана Рены Г. Грисс. Никакой дополнительной информации мы в настоящее время предоставить не можем, но советуем написать командующему бригадой «Е», дислоцированной в Хейлторпе. Имейте в виду, что почтовое сообщение в Южном округе ненадежно. Возможно, в этом причина, почему вы не получали писем от рядового Уинноу или его командования.

С наилучшими пожеланиями,

Уильям Л. Соррель,

второй помощник бригадного генерала Фрэнка Б. Бумгарденера

22

Переливаться всеми цветами радуги

Война с богами – совсем не то, чего ожидаешь.

Ты ожидаешь того, что в исторических хрониках говорится о сражениях смертных: о битвах, которые длятся дни и ночи напролет; об осадах, тяжелых потерях, продовольственных пайках, безжалостных маневрах и полководцах; о секретных заданиях, которые приводят к неожиданному успеху, и о белом флаге капитуляции. Ожидаешь увидеть цифры, тщательно охраняемые карты и море солдат в форме.

Но еще есть городок, где по ночам все запираются, чтобы светом не выдать себя рыщущим гончим. Городок, в котором днем нужно проявлять еще больше бдительности и быть готовыми к катастрофическим последствиям таких обыденных и безобидных дел, как прогулка по улице, на которой вырос.

Есть школа, превращенная в госпиталь, забитый израненными телами, душами и жизнями. Но эти люди настолько преисполнены смелости, надежды и решимости, что ты, оставаясь наедине с собой, смотришься в зеркало, чтобы найти и назвать то, что скрывается внутри тебя. Облегчение, стыд, восхищение, печаль, надежда, ободрение, страх, вера. И почему все это заложено в тебе, когда тебе только предстоит посвятить себя бескорыстному служению?

И ты все время задаешься вопросом: что принесет завтрашний день? Что принесет следующий час? Следующая минута? Внезапно время ощущается острее, чем нож, царапающий кожу и способный порезать в любой момент.

Айрис прекратила печатать.

Она уставилась на урну, стоящую на столе, – прах матери. Дыхание сбилось, в груди сжалось. Она все еще не решила, где развеять прах. Сделать это в ближайшее время или подождать?

«Чего бы ты хотела сама, мама?»

Ответа не было. Стояла тишина. Айрис перевела взгляд на лист бумаги, пытаясь совладать с запутанными эмоциями.

Она по-прежнему не бывала на передовой. По-прежнему не видела сражений, катастроф, не терпела голод и раны. Но ей довелось пережить потерю, и она пыталась взглянуть на войну сквозь эту призму. Несколько минут спустя Айрис вздохнула.

«Я не знаю, как писать о войне».

Будто почуяв ее внутренний спор, в дверь постучала Этти.

– Как продвигается твоя статья? – спросила она.

– Тяжелее, чем я ожидала, – призналась Айрис с грустной улыбкой.

– Моя тоже. Давай прогуляемся.