Божественные соперники

Дорогой Карвер! (Признаюсь, приятно наконец писать обращение!)

Большинство людей, узнав мое имя, в первую очередь думают о глазном яблоке. Это доставало меня еще в школе. Некоторые мальчишки постоянно меня дразнили, вот почему Форест прозвал меня Цветочком.

Но имя все равно мне не нравилось, и я спрашивала маму (ее, между прочим, звали Эстер), почему она не назвала меня как-нибудь по-модному, вроде Александры или Виктории.

«Женщинам в нашей семье всегда давали имена цветов[2], – сказала мама. – Гордись своим именем».

Увы, я все еще учусь гордиться.

– Айрис

Он ответил:

Дорогая Айрис,

Должен сказать, что глазное яблоко – последнее, что приходит мне в голову. Даже яркий цветок, который вдохновил твою маму, не первая моя ассоциация. Скорее вот эта: иризация[3] – переливаться всеми цветами радуги.

Давай толковать наши имена так, как мы этого хотим сами.

– К.

* * *

Уважаемый командующий офицер бригады «Е».

Меня зовут Айрис Уинноу. Я пытаюсь выяснить местонахождение моего брата, рядового Фореста М. Уинноу. Второй помощник бригадного генерала сообщил, что мой брат был направлен в Пятую роту «Лэндовер» Второго батальона «Е» под командованием капитана Рены Г. Грисс.

У меня не было никаких известий от Фореста с того дня, как он записался в армию почти шесть месяцев назад, и я беспокоюсь о нем. Буду глубоко признательна, если вы сможете сообщить новости о Пятой роте «Лэндовер» или дать адрес, по которому я могу написать.

С уважением,

Айрис Уинноу,военный корреспондент «Печатной трибуны»в Авалон-Блаффе, Западный округ, Камбрия

23

Шампанское и кровь

Роман сообщил Айрис свое второе имя и морщился каждый раз, когда думал об этом. Думал, когда поднимался на лифте в «Вестник». Думал, когда готовил себе чай у буфета, жалея, что это не кофе. Думал, когда сидел за рабочим столом и переворачивал словари, как это часто делала она, чтобы позлить его.

Он думал о ней слишком много и знал, что обречен.

Но, по правде говоря, он беспокоился. Ведь когда они снова встретятся, ему придется сказать, что Карвер – это он. Каково Айрис будет узнать, что он лгал, хотя всегда говорил ей только правду, пусть и окольными путями.

«Я хочу, чтобы она знала, что это я», – думал Роман, уставившись на печатную машинку. Он хотел, чтобы она узнала об этом уже сегодня, но все же глупо вываливать такой сюрприз в письме. Нет, это нужно сделать лично. Лицом к лицу, так, чтобы он мог объясниться.

– Похоже, ты по горло в работе, – произнес знакомый голос.

Роман застыл, потом повернулся к человеку, которого меньше всего ожидал увидеть в «Вестнике». Поставил чашку с чаем и встал.

– Отец.

Мистер Китт обводил взглядом офис. Роман не сразу понял, что он ищет ее. Айрис.

– Ее здесь нет, – холодно сказал он.

Мистер Китт перевел взгляд на него.

– Да? И где же она?

– Не знаю. После повышения я ее не видел.

Между ними повисло неловкое молчание. Роман почувствовал взгляд Сары, которая проходила мимо, обойдя мистера Китта по широкой дуге. Несколько редакторов тоже остановили работу, глядя на них сквозь клубы табачного дыма.

Роман прочистил горло.

– Зачем ты…

– Я заказал столик на ланч для тебя и мисс Литтл, – коротко сказал мистер Китт. – Сегодня. Ровно в час у Монахана. Ты женишься на ней через три недели, и твоя мать считает, что было бы неплохо, если бы вы немного пообщались.

Роман заставил себя сдержать возражения. Ланч с мисс Литтл – последнее, чего ему сегодня хотелось. Но он кивнул, хотя и чувствовал, что жизнь утекает из него.

– Да. Спасибо, отец.