Божественные соперники

Айрис, которая никогда не любила высоту, осторожно взобралась на крышу и села рядом с Этти. Некоторое время они молчали. Наконец Айрис мягко спросила:

– Ну и как на фронте?

– Отвратительно, – ответила Этти, по-прежнему глядя на звезды.

Айрис закусила губу. Мысли бешено вертелись в голове. «Я так рада, что ты вернулась! Я переживала за тебя. Это было неправильно – остаться здесь без тебя…»

– Хочешь об этом поговорить? – нерешительно спросила Айрис.

Мгновение Этти молчала.

– Да, но не сейчас. Мне нужно еще самой все обдумать.

Она опустила бинокль.

– Вот, взгляни, Айрис.

Айрис взяла бинокль. Поначалу все было темным и размытым, но Этти показала, как настраивать фокус, и мир вдруг взорвался сотнями звезд. Затаив дыхание, Айрис изучала созвездия, и на ее губах заиграла улыбка.

– Это прекрасно, – сказала она.

– Моя мама преподает астрономию в университете Оута, – пояснила Этти. – Она показывала нам с братьями и сестрами, где какие созвездия.

Айрис еще несколько секунд изучала небо, затем вернула бинокль Этти.

– Я всегда восхищалась звездами, но я плохо нахожу созвездия.

– Весь фокус в том, что сначала нужно найти северную звезду. – Этти показала вверх. – Как только найдешь ее, с остальными будет гораздо легче.

Девушки снова замолчали, глядя на звезды. Наконец Этти шепотом нарушила тишину:

– У меня есть секрет, Айрис. И я раздумываю, рассказать ли его тебе.

Айрис перевела на нее взгляд, удивленная признанием.

– Тогда мы будем на равных. У меня тоже есть секрет. И я расскажу тебе свой, если расскажешь ты.

Этти фыркнула.

– Хорошо. Убедила. Но чур ты первая.

Айрис начала рассказывать о своей волшебной печатной машинке и переписке с Карвером.

Этти слушала разинув рот, а затем лукаво улыбнулась.

– Так вот почему ты спрашивала насчет влюбленности в незнакомца.

Айрис хихикнула, немного смутившись.

– Знаю, это звучит…

– Прямо как в романе? – с усмешкой предположила Этти.

– В жизни он может оказаться ужасным.

– Правда. Но его письма говорят об обратном, насколько я понимаю?

– Да, – вздохнула Айрис. – Я все больше к нему привязываюсь. Я рассказываю ему такое, чего никогда бы не поведала никому другому.

– Это странно. – Этти поерзала на крыше. – Интересно, кто он.

– Парень по имени Карвер. Вот и все, что я знаю. – Айрис помолчала, снова глядя на звезды. – Ладно. Теперь твоя очередь.

– Ну, мой секрет вовсе не такой эффектный, как твой. Мой отец музыкант. Много лет назад он научил меня играть на скрипке.

Айрис сразу вспомнила ограничения на струнные инструменты в Оуте, введенные из страха перед вербовкой Энвы.

– Когда-то я думала, что смогу получить место в симфоническом оркестре, – начала Этти. – Я репетировала по много часов, порой стирая до крови пальцы. Я хотела этого больше всего на свете. Но, конечно, в последний год, когда разразилась война, все изменилось. Все вдруг испугались, что могут пасть жертвами песен Энвы, и в Оуте начались гонения на музыкантов, словно мы зачумленные. К нам домой пришел констебль, чтобы конфисковать все струнные инструменты. Можешь представить, сколько их было у нас дома. Я же говорила, что старшая из шести детей, и отец безумно хотел, чтобы все его дети научились играть хотя бы на одном инструменте.

Но папа подготовился к конфискации. Он отдал все струнные, кроме одной скрипки, которую спрятал в тайнике в стене. Он сделал это ради меня, потому что знал, как сильно я ее любила. И он сказал мне, что я по-прежнему могу играть, только не так много. Мне придется уходить в подвал и играть там днем, пока мои братья и сестры в школе, а в городе шумно. И никто, даже мои младшие братья и сестры не должны об этом знать.

И я играла. Приходила с занятий в университете и играла в подвале. Отец был единственным моим слушателем, и хотя наши жизни словно застыли во времени, он говорил мне не падать духом. Не терять надежды и не позволять страху похитить мою радость.

Айрис молчала, впитывая историю Этти.

– Бывали вечера, когда я сильно злилась, – продолжала Этти. – Что какая-то богиня Энва вмешалась в нашу жизнь и похитила столько людей, принудив их сражаться на войне в сотнях километров от нас. Злилась, что больше не могу играть на скрипке при свете дня. Что мои мечты о симфоническом оркестре разбились вдребезги. Знаю, я рассказывала тебе о занудном профессоре, который утверждал, что мои работы «не подлежат публикации», но есть и другая причина, почему я пошла в военные корреспонденты: я просто хотела узнать правду о войне. В Оуте ощущается подспудный страх, идут вялые приготовления, но, похоже, никто толком не знает, что происходит. И я хотела увидеть войну собственными глазами. И вот увидела. Только что с фронта. И теперь я понимаю.

У Айрис колотилось сердце. Она смотрела на Этти, залитую звездным светом, и не могла оторвать от нее глаз.

– Что, Этти? – спросила она. – Что ты понимаешь?