Браслет с шармами

И тут ему приходит в голову мысль. Он падает на ковер и, развернувшись, заползает под кровать.

– Не слишком ли мы уже старые для этого, Джонс? – бормочет он. – И слишком большие. – Подсвечивая себе телефоном, как фонариком, он смотрит на деревянные перекладины над головой. К ним приклеен крошечный карандашный набросок. Спокойное море, всего с парой волн, арка, окруженная водой, прочная и нерушимая. – Конечно, – улыбается он. – Понял.

Промчавшись вниз по лестнице, он почти врезается в Генри, который с тревожным видом стоит в коридоре с телефоном.

– Все в порядке, – Джейк хватает его за плечи и сжимает их. – Я знаю, где она. Я ее привезу.

– Я должен поехать…

– Если она расстроилась из-за вас, то это не лучшая идея. Давайте я пойду. Я приведу ее обратно, обещаю.

– Ты уверен? – Глаза Генри блестят от слез.

– Абсолютно. – Джейк хватает ключи и открывает дверь. – Скоро увидимся. О, и кстати, – он останавливается на пороге и говорит спиной к Генри, – я знаю, где она, потому что знаю вашу дочь, а не потому что я морской пехотинец.

Он не ожидает ответа, но когда поворачивается, чтобы закрыть дверь, мужчина смотрит прямо на него, и слабая улыбка трогает его губы.

– Я знаю, Джейк. Почему, ты думаешь, я на самом деле попросил тебя помочь?

ЛЕЙЛА

Июнь 2009

Шарм с радугой

Опускаясь на землю на пляже, я дрожу. День был теплым, и солнце еще в небе, хотя уже девять вечера, но разноцветные камешки под ногами уже холодны. Как лед вокруг моего сердца. Я боюсь что-то чувствовать, потому что если позволю равнодушию уйти, то останусь с разбитым сердцем. Или просто разбитой. Слабость вскипает прямо под кожей, и я не могу позволить ей взять верх.

Просто это был такой жуткий шок. Никогда не забуду, как стояла в ужасе и не могла поверить тесту на беременность. Как я проглотила комок в горле и рухнула на пол, свернулась калачиком на уродливом коврике для ванной и все пялилась на две полоски положительного результата. Я не могла забеременеть. Это не может быть правдой. Я пила таблетки, и, хоть я и могу порой витать в облаках или зависать, глядя в пространство – особенно когда работаю над картиной, – контрацепция стала частью моей повседневности.

Как такое могло случиться? И почему? Почему я, почему сейчас? Я собиралась окончить первый курс универа. Все шло хорошо. Несмотря на то что я потеряла дедушку в прошлом году и то, как ужасно прошли осень и зима, к весне я почувствовала себя наконец умиротворенной и счастливой, заинтересовалась занятиями, стала получать хорошие оценки. А еще я встречалась с тем, кого однажды могла полюбить.

Изо рта вылетают все нецензурные слова, которые я только знаю. Сейчас совсем неподходящее время, это абсолютно невозможно. Я не готова завести ребенка, и Рики тоже. Мы встречаемся всего несколько месяцев – мы никак не можем стать родителями.

И ведь ничто не предвещало этого. Я сделала тест только потому, что меня постоянно тошнило, а вес прибавлялся, поэтому хотела вычеркнуть беременность как возможную причину, прежде чем омрачать кабинет терапевта своими предположениями о чем-то зловещем. Но это оказался ребенок. Потрясающе.

Нет, нет, нет. В холодном поту я завернула тест в туалетную бумагу, положила его обратно в коробку и кинула в аптечный пакет. Выбежав из дома, я запихнула его глубоко в мусорный бак, под черные пакеты с вонючей едой. Если этого не видно, значит, этого нет. Я выбросила мусор на день раньше, просто чтобы быть уверенной, что муниципальная служба Брайтона-и-Хоув его заберет.

Хотя быстрые подсчеты сказали мне, что я беременна, возможно, уже пару месяцев, я решила занять себя учебой и рисовать все свободное время. Я придумывала оправдания, чтобы не видеться с Рики. Как я должна была ему рассказать и смотреть, как он справится с этим, если сама с этим справиться не могу? Мне удавалось оттягивать это целых две недели, игнорируя приступы тошноты, боль в груди и возросшую чувствительность к запахам. Забавно, на что мы способны, когда в отчаянии.

И вот я здесь, на своем месте. Получаю, что заслужила. Пустой взгляд устремляется за горизонт, мимо изящной арки Дердл-Дор.

Потянувшись к карману, я достаю старинный айпод, который никак не могу выбросить, и выбираю плейлист, который Эл составила для меня много лет назад. Она время от времени пополняет его, в основном когда меня бросают. Ей и правда круто удается находить песни для расставаний. Я горько смеюсь, осознавая, что их тут довольно много. Распутав наушники, надеваю их, надеясь, что музыка будет достаточно громкой, чтобы перекрыть этот виноватый голос, который вот-вот захватит мою голову. Как только начинается песня You Could Be Happy[11] группы Snow Patrol, я понимаю, что совершила ошибку.