Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Потеряв кормильца, мать с трудом тянула семью, поэтому свой выбор Лиза сделала осознанно. Едва окончив школу, она, надев коротенькую юбчонку и раскрасившись, насколько хватило умения, направилась в ресторан «Планета» — вотчину местного авторитета Каспарса, курировавшего помимо прочих «направлений» и местных «жриц любви». Нисколько не смущаясь, предстала пред грозны очи авторитета и заявила ему, что хотела бы «поработать» под его «чутким руководством». Каспарсу понравилась нахальная симпатичная пацанка, посмевшая обратиться к нему напрямую через голову сутенёров, а узнав, что она девственница, отказался от мысли «оприходовать» её самолично. Как всякий уважающий себя «бизнесмен», ставящий во главу угла только выгоду, он вскоре подложил девчонку под заезжего партийного босса, лично доставив её, наряженную в школьную форму, в охотничий домик. Получилось естественно и непринуждённо, как будто девочку только что забрали с урока. Довольны остались все: «партайгеноссе», отведавший свеженького нетронутого «мясца», местное партийное руководство, укрепившее свои позиции у вышестоящего начальства, Каспарс, укрепивший свои позиции у местного партийного руководства, и при этом неплохо подзаработавший, и Лиза, получившая за визит двухмесячную зарплату своей матери — авторитет скупостью не страдал.

Несколько месяцев Лиза жила с Каспарсом, обучаясь всем тонкостям будущей «профессии», после чего тот отпустил её на «вольные хлеба», предоставив право заниматься «индивидуальной трудовой деятельностью». Местные сутенёры, конечно, не раз алчно поглядывали в её сторону, прикидывая, как бы поставить в «строй» перспективную «работницу», но ссориться с всесильным авторитетом никто желания не имел.

С первых же заработков Лиза перестроила отчий дом: новая лестница теперь вела к ней на второй этаж прямо из прихожей, и с тех пор она могла спокойно принимать клиентов, не стесняя домочадцев. Её мать, рано состарившаяся женщина, недавно вышла на пенсию и обитала с сыном на первом этаже. Братишку Лиза очень любила, учитывая разницу в возрасте, — можно сказать, материнской любовью, старалась ни в чём ему не отказывать.

Сквозь грохот «стрелялки» Лиза с трудом разобрала тяжёлый стук в дверь.

«Кого это там чёрт несёт»? — подумала она, спускаясь по лестнице в прихожую.

Из гостиной доносились дикие вопли на испанском языке — мать смотрела очередной латиноамериканский сериал.

— Кто там? — крикнула Лиза через дверь, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в дверной глазок. Однако ничего не было видно — видимо, снаружи кто-то прикрыл окуляр.

— Открывай, милиция! — услышала она.

— Я милицию не вызывала! — Лиза безо всякого пиетета относилась к сотрудникам правоохранительных органов. Её нередко задерживали, но после непродолжительной нравоучительной беседы и копеечного штрафа, как правило, отпускали. Иногда, когда ментам попадала шлея под хвост, её направляли на обследование в кожно-венерологический диспансер. Процедура занимала несколько дней, и это была самая большая неприятность, которую ей могла доставить родная милиция, отлучая на некоторое время от работы. Выйдя из КВД[68], она исправно подавала жалобу в прокуратуру, после чего перед ней исправно извинялись. Инцидент исчерпывался — до следующего раза, когда, разъярённые очередной вздрючкой от начальства, менты в очередной раз имитировали борьбу с проституцией.

К взаимоотношениям с милицией Лиза относилась спокойно, как к издержкам профессии. Каждый раз, когда её задерживали, она полушутя предлагала в начале каждой «рабочей ночи» приходить в отдел и платить причитающийся ей штраф, но только чтобы после этого её больше не беспокоили. Однако домой к ней милиция ещё ни разу не наведывалась.

— Короче, мотайте отсюда! Если я вам понадобилась — вызывайте повесткой! — вновь крикнула она.

— Лиз, открывай немедленно, а не то — вынесем дверь! — грохот снаружи усилился.

«Вот козлы, а ведь и впрямь сломают — мать с малым напугают. Ну, ничего, завтра пойду в прокуратуру — они у меня месяц отписываться будут»! — думала она, ковыряясь ключом в дверном замке.

— Какого хе..? — начала она, открыв, наконец, дверь, но договорить не успела.

Трое в камуфляжных костюмах и масках ввалились в прихожую. К то-то схватил её за волосы, приставил к горлу нож и, смрадно дыша прямо в лицо смесью водочного перегара и дешёвых сигарет, прорычал:

— Глохни, сука! Ещё слово — прирежу!

Лизу втолкнули в гостиную. Мать и братишка, сидя на диване, смотрели телевизор. Увидев дочь в руках незнакомца в маске, мать схватилась за сердце. Мальчик впал в ступор, нервно моргая широко раскрытыми от ужаса глазами. Незнакомец толкнул Лизу на диван.

— Всем сидеть и молчать! — заорал он. — Кто вякнет хоть слово — перережу глотку!

Вслед за ним в комнату вошли ещё двое: один — высокий и худощавый, второй — среднего роста коренастый крепыш.

— У вас есть ордер на обыск? — несмело спросила Лиза.

— Падла, тебе кто говорить разрешил? — парень с ножом подошёл к ней. — Ты что, дура, и впрямь решила, что мы из ментовки? — он довольно захохотал.