Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Сам он почему-то «мочить» никого не собирался, только вытянул перед собой руки, словно пытаясь защититься от надвигающегося Олега. Островецкий прихватил его запястье, слегка вывернул и с силой надавил подушечками пальцев на ногти. Аваньян взвыл от боли.

— Они и вправду менты? — хрипло спросил Коренастый, затравленно озираясь на диване.

— Ну и что? — простонал Альбертик, извиваясь в кресле. — Они не имели права врываться в дом! Мочи, — договорить он не успел. Олег коротким хуком отправил его в глубокий нокаут.

Коренастый зашевелился. Витька с издевательской улыбочкой покачал у него перед носом пистолетом — не стоит, мол.

— Да я ничего, — угрюмо пробормотал тот. — Я же не идиот.

— Игорёк, а где Ирина? — за перипетиями событий Олег не сразу заметил отсутствие хозяйки.

— Она в спальне, — хмуро ответил Каменев. — Этот козёл, — он кивнул на Альбертика, — запретил ей выходить.

— Понятно. Я пойду и поговорю с ней, а вы присмотрите за этими орлами. Витька, если бугай начнёт дёргаться — прострели ему колено. Слышь, Командир, — Олег заглянул «коренастому» в выцветшие злые глаза, — тебя касается!

Тот поспешил отвести взгляд. Он уже понял, что этих ментов лучше не раздражать. Особенно усатого здоровяка с пылающими холодной яростью глазами.

— Ну, с этим у нас консенсус, — подражая интонациями Горбачёву, усмехнулся Олег. — А Альбертику, когда очухается, можете сделать физическое замечание. Я думаю, ты, Игорёк, не откажешь себе в этом удовольствии. Только не по рылу! Оно у него и так уже на задницу похоже…

Войдя в спальню, Олег увидел сидящую на кровати Ирину. Они не были знакомы лично, но Островецкий не раз видел в городе эту эффектную шатенку. Правда, в последнее время она уже не выглядела так привлекательно, как прежде, а сейчас на неё и вовсе было жалко смотреть. Ирина сидела, поджав ноги к коленям, безуспешно пытаясь прикрыть разорванным байковым халатиком одновременно колени и грудь. Лицо, руки и ноги женщины были в сплошных кровоподтёках и ссадинах. Особенно тщательно она пыталась прикрыть грудь. Олег развёл ей руки и увидел огромный синяк чуть выше соска.

«По груди, паскуда, бьёт», — он скрипнул зубами. Захотелось выйти и отметелить «джигита» до полусмерти. Островецкий с трудом сдержал себя.

— Меня зовут Олег, — представился он, стараясь говорить спокойно.

— Я знаю, — тихо сказала женщина. — Я вас в городе видела…

— Ира, — перебил он, — давай на «ты». Я друг Витьки и Игорька. Расскажи, что вчера произошло?

— Это я во всём виновата, — женщина с трудом подавляла рыдания. — Встретила вчера случайно Игоря и расплакалась ему. А он вечером пришёл и стал требовать, чтобы Альберт и Командир убирались вон. Те набросились на него, а меня прогнали в спальню. Я слышала, как они его били и били. А потом Альберт, уже сильно пьяный, пришёл и избил меня. Он потребовал, чтобы я с ним переспала. Я не хотела. Он снова избил меня и заставил. Я пыталась перенести это молча, а он стал меня душить и потребовал, чтобы я громко стонала и изображала удовольствие. Это он специально, чтобы Игорьку было больнее. Даже дверь в спальню не закрыл, — Ирина заплакала.

Олег присел рядом с ней на кровати и неловко погладил её худенькое плечо.

— Ирочка, ты успокойся, — приговаривал он, — не плачь. Давай поступим так: ты пишешь заявление, и мы тотчас задерживаем обоих. А потом освидетельствуем тебя в травмпункте, и я тебе гарантирую: упакую Аваньяна в камеру. Если не изнасилование, то уж нанесение побоев я ему точно пришью.

— Нет, Олег, — женщина уже справилась со слезами, — спасибо, конечно, за участие, но ничего не надо. Я ведь когда-то пыталась напугать его милицией, а он заржал мне в лицо и сказал, что менты ничего ему не сделают. Максимум посадят на пятнадцать суток или дадут несколько месяцев условно. А он, когда выйдет, расправится с моим сыном и матерью. Я боюсь его — он страшный человек, зверь! — она прижалась к груди Олега, словно стараясь найти защиту, и вновь разрыдалась.

Островецкий гладил её по спине и не знал, как утешить. Ему было безумно жаль эту забитую, затравленную женщину, но он не знал, как ей реально помочь. Если она не напишет заявление, то все их усилия окажутся тщетными — этот подонок будет продолжать как ни в чём не бывало измываться над ней.

— Ира, — Олег попытался зайти с другого конца, — а зачем ты вообще с ним сошлась? Неужели не видела, какой это выродок?