Булочка (СИ)

Время уже переваливало за восьмой час и надо было выдвигаться в сторону вокзала (мой родитель благоразумно настоял, чтобы я вернулась в Минск, спасибо ему). Выходя из здания, Л зашел в цветочный и купил мне цветы. Да! Наконец-то! Наконец-то было услышано мое нытье! Как я хотела, чтобы мне подарили цветы! Ирисы. Я великий садовод, поэтому мне потом пришлось специально гуглить, что это за цветы.

Я была словно пьяна, когда мы гуляли по ночному Бресту. Душа пела, я была счастлива. В каком-то подворотне мы танцевали вальс и упивались последними часами. На вокзале училась читать по-немецки. Это было так мило! Я уезжала в крайне хорошем расположение духа. Л, ясный перец, до последнего думал, что сейчас я развернусь и воспользуюсь одним из его планов отшивания. Но еще в Брестской крепости он сказал то, что окончательно меня оставило.

«Пожалуйста… Не уходи»

И я больше не могла. Вместо всего этого мы открыли второй сезон. Второй сезон этой истории. Где все должно быть по-другому. Чаще видеться, чаще общаться, никаких предательств и других «поближе». Вместе!

Жаль, что это все ложь.

====== Глава 3 ======

Новый сезон, да? Все по-новому, да? Ну, хорошо, подождем…

13 февраля я была счастлива, а 14 уже напоминала Выжившего. Или Выжатого. Или Выжженного. Кого угодно, но не счастливую девушку.

Я вновь была в сомнениях. Эмоции отошли, завыла в отчаянии из-за тупой хозяйки голова. Непростая ситуация. Плюс я знала, что Л должен был встретиться с Ж, и пятой точкой чувствовала, что все вновь идет не так.

Обещал, что больше не подведет? Обещал, что больше не сделает больно? Ладно, посмотрим…

Забавно, что только в тот день до меня стало доходить, что он наделал. Только в тот день во мне начинала кипеть обида. Но, черт, я же уже простила, дорогуша, проваливай. Теперь от тебя никакого толка.

Я была одна весь день. Без звонков, сообщений, людей. Когда один, ты видишь четче. И тяжело. Я молила всех богов, чтобы уже ко мне вернулись удача, счастье и веселье на постоянную работу. Я так скучала по ним. Мне было мало этого мимолетного забвения, что он дал мне день назад.

Мы начали новую главу, нет пути обратно. Я не жалела. Я просто переживала, что выбрала непростой путь. Слишком большая ноша.

Но при этом я не тот человек, который будет о чем-то париться очень долго. И все знали об этом. Поэтому никто особо не удивлялся тому, что на людях я была жизнерадостная, искренне сильная и оптимистичная — и это были подлинные эмоции. Как и те, что я испытывала уже оставшись наедине с собой: всплывающая секундная тупая боль, тяжесть, сомнения.

Я не самоубийца. И на те же грабли наступать не собиралась. Но какая-то тупая гордость, наверное, не позволяла мне быстро свернуть с выбранного пути. Поэтому я четко поставила рамки, не сказав ему. До марта. Если ничего не менялось, если Л продолжал подводить и причинять неудобства, то он шел в известном всем направлении. Жестко и однозначно.

А пока нужно было делать все так, чтобы сезон действительно был новым. Новый сезон = новые имена. И долго же я думала, как назвать этого голубчика. Пенек? Сказка? Сезон? Мой человек? У меня был целый список. На который мне очень остроумно ответили: «Ты будешь овощем, а я буду отборным, идеально приготовленным кусочком мяса с ядовитым соусом, что тебя убьет». Ага, щас! Индюком ты будешь, по жизни.

Меня обвиняли в том, что я холодна (но нигде этого не проскальзывало!); я все еще пыталась что-то сделать, и только когда я бросала все, Л начинал чухаться и хоть что-то приятное говорить. Я отвечала взаимностью — и тут же все обрывалось. Он снова дубел.

Л — все-таки был редкостным пнем: он не понимал, чего я хочу, даже когда ему все уже на пальцах разъяснили. Я всегда говорила все прямо, даже про материальное. Как можно было не понимать или так качественно игнорировать?! Также я понимала, что нам нужно было больше точек соприкосновения. Было много понятных только нам шуток, песен, названий, но этот список нужно было обновлять. Я предложила ему прочесть книгу одновременно. Мой взор упал на «Мартин Иден» Джека Лондона. Он отшутился, но я все же книгу начала читать.

Теперь меня стало просто жутко раздражать это его высокомерие.

— Я люблю тебя, несмотря на то, что ты редкостный мудак.

— Люби, я не против (тут хитрое лицо).

— Пошел [цензура], пидр.

Его поведение очень капризной девушки выводило просто чертовски из себя. Он всё чаще говорил так, словно в том, что он меня игнорирует, была моя вина, что это я не уделяю ему времени, что у меня приоритеты не в его пользу расставлены. О-о, раздражало, безумно раздражало! Потому что ни капли не было правдой: я пахала за двоих.

Теперь я ждала чисто концерта. Это был его последний шанс. Наше общение сходило на нет, но это обещание, я надеялась, он сдержит. За пару дней до дня Х он совсем исчез. Мне удалось его выловить в ночь до концерта, но весь наш разговор занял минуту: я сразу спросила, приедет ли он на концерт хотя бы (он говорил, что явится за день-два), он ответил «нет».

Всё. это был финал.