Бумажные доспехи

— Может, — согласился Роберт. — Правда, обычно не в таких случаях. Но мне кажется, это дочка маму исцелила. Новым столичным лекарством. Я тут все утро просматривал отчеты ее лаборатории по расходу материалов. У них был перерасход дважды в этом году, и в начале прошлого года — одну единицу списали за непригодностью. Я имею в виду, что по бумажкам один мертвый монстр-объект был списан.

— Ясно, — сказал Донно. — Это все можно будет проверить… и дожать этих баб на признание. А как там оказался Ингистани?

— Ну что ты скачешь? Я бы и так все по порядку рассказал. Правда, Ингистани в этом деле появился давно. Его имя стоит в списке тех, кто давал одобрение на начало исследований Инги. Он курировал их лабораторию, и был в курсе ее работы. Потом, видимо, пытался прикрыть… там слухи ходят, что Инга, а может, и Нора тоже — дети Ингистани. Но я сомневаюсь в его отеческих чувствах. Мне кажется, он больше исследованиями интересовался. Я написал запрос, чтобы мне выдали сведения по движению денежных средств на его счете, хотя это пустое, скорее всего. Если и вкладывался, то не со своего счета, или нам вовсе ничего не пришлют путного. Все-таки большая шишка, а вдруг через него можно подкопаться к остальным?..

Роберт вздохнул.

— Ну вот так как-то. Думаю, что ему самому было о-очень весело обнаружить, что тут творится. Приехал ли он, чтобы бабам помочь или же чтобы замести хвосты за собой — постараемся узнать. С одной стороны, я вижу перспективы этих исследований, и в конкретных случаях, и в общем. У детей возросла сопротивляемость магии. Выносливость. У них есть некая способность чуять магию, хотя сами они ничего сделать или повлиять не могут. Это крайне интересно. Это может быть зашибись как важно для человечества… но проводить опыты над детьми — меня тошнит только от этого. Что им стоило набрать добровольцев? Искать среди тяжело больных, потому что это может быть шанс для тех, кого ни химия, ни магия спасти не могут.

Они долго молчали, думая о разном.

— Как в клубке опарышей поковырялись, — сказал Донно.

— Точно, — кивнул Роберт. — Да, помнишь этого парня, который сбежал из подвала, пока мы били Ингистани? Он напал на Морген, и та его едва не убила… Но ты, честно говоря, меня удивил больше. Я видел, что там, в подвале творилось. Я тебя недооценивал. Расхреначил вслепую столько тварей, и только одной железкой.

«Ты меня удивил» толкнуло напоминанием об Ингистани. Потом Донно задумался: стоит ли говорить? И решил, что глупо скрывать, про сны-то рассказывал.

— Это не я, — признался он. — Когда я потерял сознание… то есть не потерял, но что-то вроде транса было, меня там до этого одна из тварей ядом достала… короче, я слышал и чувствовал, как пришли Джек и Энца. Это было… ну, как будто во мне сместилось пространственное восприятие, словно прореха между мирами, только не такая обычная, а как если бы одно в другое перетекало. Они сами удивились. Это Энца всех порубила, а Джек поделился силой.

Роберт широко распахнул глаза, слушая рассказ. Потом снял очки и некоторое время смотрел в сторону.

— Послушай, — произнес он, — я скажу это только один раз и только тебе. Потому что так больше нельзя. Я понимаю, что ты переживаешь. Много дерьма на нас свалилось, и все такое… хреново, короче было. Ты придумал себе отдушину, чтобы справиться с накатившим… но это как-то слишком.

«Ты создал все это вокруг, чтобы стало легче. Ты с чего-то решил, что не можешь разобраться сам», — сказал ему во сне Джек.

— Хорошо, я придумал, — пожал плечами Донно. — И что? Это тебе как-то мешает? Да, мне тяжело было поверить в то, что они перешли через границу и остались живы, и даже когда ты говорил о том, что эгрегор видящих…

— Донно, — остановил его Роберт. — Остановись на секунду и скажи мне, когда такое бывало, чтобы мы могли связаться с другими мирами?

В ушах вдруг застучало.

— Что ты имеешь в виду? — тихо спросил Донно. — Я думал, что…

Роберт отвел глаза, потом снял очки и потер переносицу, все так же не глядя на Донно.

— Даже целый эгрегор, даже под руководством Якова… это невозможно. Неосуществимо. Границы между мирами непроницаемы, это иная реальность, она сама по себе отрицает возможность такой связи. Эгрегор ничего не слышал. Мы солгали — затем, чтобы всем было легче. Чтобы матери Джека и Энцы спали спокойнее, чтобы ты и Анна могли жить дальше, не оглядываясь постоянно, и вообще…

— Ты не прав, — прервал его Донно. Криво улыбнулся. Покачал головой. — Нет, ты не прав. Я разговаривал с ним. Я слышал их. Они пришли, когда я почти сдох, и…

Роберт ничего не ответил. Он хотел было что-то сказать, но осекся.

— Я не знаю, — наконец произнес он. — Не хочу спорить.

— Не хочешь, потому что аргументов нет, — упрямо сказал Донно. — Расскажи мне, как так получилось, что у меня ниоткуда взялась энергия? Не из пустого же воздуха?

— Блин, Донно, так тоже бывает. Ты же изначально нестабилен, был в шоковом состоянии, — вот и спонтанный всплеск сил.

— То есть я сам всех покрошил, просто не помню, и все остальное было галлюцинациями?