Буржуа

И Бакстер (Saints everlasting rest. с. XII) также разъясняет невидимость бога следующим замечанием: «Подобно тому как путем корреспонденции можно вести выгодную торговлю с невидимым нами иноземцем, можно и путем „блаженной торговли“ с невидимым богом приобрести единую „прелестную жемчужину“. Эти коммерческие притчи вместо употребительных у древних моралистов и в лютеранстве общественных уподоблений очень характерны для пуританизма, который в результате заставляет человека самого „выторговывать“ свое спасение» (345).

Правда, то были вполне привычные представления для иудаизма, как я подробно разъяснил в моей книге о евреях. И вероятно, пуританские богословы впервые нашли эти образы и притчи в сочинениях своих еврейских коллег. Но то, что они их переняли, все же имело своим основанием тот факт, что еврейское богословское мышление именно было уже заранее наиболее приспособлено к существу капитализма и что оно, следовательно, было уместно в такое время, когда мир снова стал в большей мере наполняться капиталистическим духом. Если бы пуританские проповедники провозглашали свои учения в крестьянско-феодальной или ремесленной обстановке, то было бы просто абсурдным для них внушать свои догматы пастве при помощи образов бухгалтерии, капитала и процентов.

Однако — и в этом вся суть — раз уж религиозная система (или опять: философская система) пустила корни, то заключенное в ней и окруженное ореолом сверхчувственного учение, без сомнения, оказывает обратное действие на жизнь, и безусловно также и на хозяйственную жизнь. И было бы странным, если бы душевный строй хозяйствующих субъектов не подвергся бы также влиянию подобного рода систематически развитых и авторитарно провозглашенных нравственных норм.

Правда, это воздействие опять-таки связано с наличностью определенных условий: одного — личного, другого — вещественного характера.

Условие личного характера, которое должно быть выполнено для того, чтобы нравственные силы были в состоянии оказывать воздействие на хозяйственное поведение, следующее: они сами должны иметь силу над душами людей. Самая лучшая этика не оказывает, конечно, действия, когда нет никого, кто бы хотел

ей следовать, так как верит в нее. Что это условие было налицо в течение всей раннекапиталистической эпохи, мы сами могли констатировать: интерес к философии в эпоху Rinascirnento¹¹³, а главным образом сильное религиозное чувство во всех странах вплоть до XVIII столетия суть засвидетельствованные факты.

Но и необходимое вещественное условие для действия нравственных сил было налицо в эпоху раннего капитализма; я имею в виду сравнительно незначительную высоту

капиталистического развития, которую мы равным образом уже констатировали.

Пока хозяйственная система еще строится, пока от свободного решения отдельных лиц зависит, как им хозяйствовать, до тех пор нравственные учения и вытекающие из них правила нравственности людей действующих имеют, само собой разумеется, гораздо более широкое поле для своего проявления, чем потом, когда отдельные ветви хозяйственной системы полностью разовьются, отдельные мероприятия будут механизированы и отдельные хозяйствующие субъекты — принудительно втиснуты в определенную линию соотношений.

Но так как мы в течение определенной эпохи, именно эпохи раннего капитализма, видим налицо оба условия, то, полагаю я, мы вправе вывести заключение, что нравственные силы философии и особенно религии, какого бы мы ни были мнения о характере их возникновения, теперь, когда они уже начали проявлять свое действие, также приняли участие в образовании капиталистического духа и что, следовательно, те явления параллелизма, которые мы могли констатировать во многих случаях между нравственным учением и проявлениями капиталистического духа, действительно могут быть истолкованы принятым нами методом, т. е. что моральная норма была причиной, а образование поведения хозяйствующих субъектов — действием.

Следующее, представляется мне, мы можем, если еще раз возвратимся назад, считать в развитии капиталистического духа преимущественно делом нравственных сил:

1. Создание благоприятного для капитализма основного настроения, как бы это можно было назвать: выработку рационализирующего и методизирующего жизнепонимания, в которой философия позднего античного мира, так же как и все три религии, принимает равное участие.

2. Культивирование мещанских добродетелей, о котором равным образом стараются с одинаковой любовью все три религиозные системы, так же как и мудрецы древности.

3. Задержу стремления к наживе к связывание хозяйственного образа мыслей, как это проповедуют оба христианских исповедания и как это действительно имеет место в раннекапиталистическую эпоху. Мы можем сказать поэтому, что капитализм до конца этого периода находится под смягчающим влиянием христианского нравственного учения. Кто не видит этого, тот не понял раннего капитализма в его своеобразии.