Бусидо. Кодекс чести самурая

Власти ополчились на благородные принципы рыцарства. Веблен уже пишет, что «упадок церемониального кодекса, или, говоря иными словами, вульгаризация жизни, среди трудового класса является в глазах людей тонкого вкуса одним из самых отвратительных явлений современной цивилизации». Неудержимая волна побеждающей демократии, перед которой не выстоит ни один институт, основанный на доверии в любой форме или проявлениях – а бусидо и было таким институтом, основанным на доверии тем, кто монополизировал резервные капиталы интеллекта и культуры, установив шкалу моральных ценностей – волна эта сама по себе достаточно могущественна, чтобы смыть остатки бусидо. Современные общественные силы враждебны классовому духу, а рыцарство, согласно суровой критике Фримана[201]есть классовый дух. Современное общество, если оно претендует на какое-либо единство, не может признавать «чисто личных обязательств, созданных в интересах исключительного узкого класса». Прибавьте к этому прогресс народного просвещения, развитие промышленности и ремесел, изменение образа жизни благосостояния и распространение урбанизма, и становится очевидно, что от отточенных ударов самурайского меча и даже самых острых стрел из колчана бусидо уже нет никакой пользы. Здание государства, построенное на скале чести, – можем ли мы назвать ли его Ehrenstaat

[202] или, в духе Карлейля, героархией, властью героев? – наводнили крючкотворы-законники и пустозвоны-политики, вооруженные не благородным хладным железом, а орудиями войны. Слова, которыми великий мыслитель говорил о Терезе и Антигоне, можно с полным правом повторить о самурае: «мир, в котором их героические подвиги обрели видимую форму, ушел навсегда»[203]

.

Увы рыцарским достоинствам! Увы гордости самурая! Нравственности, вступившей в мир под звуки рожков и барабанов, суждено исчезнуть, когда «вожди уходят и князья»[204].

Если история способна чему-то нас научить, то тому, что государство, основанное на воинской доблести, – будь то город, как Спарта, или империя, как Рим, – никогда не сможет создать на земле «постоянного города»[205]. Универсальный и естественный воинский инстинкт, порождающий, как было доказано историей, благородные чувства и мужские добродетели, все же не единственная составляющая человека. Под инстинктом войны таится божественный инстинкт любви. Мы видели, что этому ясно учили синтоизм, Мэн-цзы и Ван Янмин, но бусидо и другие воинственные этические учения, поглощенные вопросами непосредственной практики, слишком часто забывали должным образом подчеркнуть этот факт. В нынешние времена жизнь стала намного шире. Сегодня наше внимание привлекают призвания более широкие и благородные, нежели воинское. По мере того, как расширяются горизонты, развивается демократия, и мы лучше узнаем другие страны и их народы, конфуцианская идея человеколюбия (рискну ли я прибавить к ней и буддийскую идею сострадания?) разрастается до христианской концепции любви. Поданные выросли до граждан. Нет, они больше, чем граждане, – они люди.

Хотя тучи войны грозно сгущаются над нашим горизонтом, мы будем верить, что ангел мира сможет разогнать их своими крылами. История человечества подтверждает пророчество, что «кроткие наследуют землю»[206]

. Народ, который продаст первородство мира и с передовой индустриализма соскользнет в политику флибустьерства[207], прогадает!

Когда условия общества изменились настолько, что стали не просто неблагоприятны, а враждебны бусидо, настало время похоронить его со всеми почестями. Трудно сказать точно, когда умирает рыцарство, так же трудно, как и определить точное время его рождения. Миллер[208] писал, что институт рыцарства формально завершил свое существование в 1559 году, когда на турнире был убит король Франции Генрих II. У нас указ, официально отменивший феодализм в 1870 году, прозвучал похоронным звоном по усопшему бусидо. Изданный спустя пять лет указ о запрете на ношение мечей проводил в последний путь былую «не покупаемую за деньги красоту жизни, дешевую защиту наций, воспитание мужественных чувств и героизма» и возвестил приход новой эпохи «софистов, экономистов и конторщиков»[209].