Чего ждет Кейт

К тому моменту, как я выдыхаю, гроза стихает. Хотя «выдыхаю», возможно, не слишком правильное слово, поскольку я запуталась в себе не хуже проводов в кармане. Переодевшись в спортивный костюм, я падаю на кровать и десять минут просто лежу, глядя на балдахин над головой. Мне одновременно хорошо и очень странно, как будто мозг постоянно переключается между двумя способами функционировать. Есть Нормальный мозг: он помнит про домашнее задание по алгебре, хочет йогурт и смотреть «Рапунцель». Но буквально каждую секунду его перебивает Мозг-Кейт-Которая-Целовала-Мэтта, и он ужасно суетлив. Мозг-Кейт-Которая-Целовала-Мэтта хочет пищать от восторга, разрываться на части и вспоминать каждую секунду сегодняшней репетиции, повторяя этот процесс, пока не начнет тошнить. Лучше всего делать это в сообщениях Андерсону, потому что этот Мозг – засранец.

И делать этого я не стану. Я не могу рассказать Андерсону о сегодняшнем дне. Правила там или нет, все равно это слишком жестоко. Я даже Рейне и Брэнди рассказывать не хочу. Боже. Если мы с Мэттом начнем встречаться, это создаст столько сложностей. Каково будет банде? Как определить приоритеты? Им придется решать, веселиться ли вместе со мной, отмечая появление первого настоящего парня, или утешать Андерсона, которому впервые разобьют сердце. Да, Энди будет шутить, кричать про правила и вести себя так, будто у него все хорошо.

Но хорошо-то ему не будет. Никто лучше меня не понимает Андерсона. Люди не представляют, насколько он уязвим. Это не делает его менее храбрым или менее крутым. Просто внутри он очень мягкий и слишком хорошо научился это скрывать.

Поэтому я не могу рассказать обо всем Энди и девочкам не могу рассказать, но и оставаться одна уже тоже больше не могу. Безумие какое-то: я на секунду даже подумываю, не сбегать ли под дождем к Ною.

Очень плохая идея.

Однако именно она придает мне ускорение, и спустя минуту я уже на другом конце коридора: стучу в дверь комнаты брата. Он не отвечает, конечно. И я все равно захожу.

Райан лежит на кровати с ноутбуком и в наушниках и смотрит кино. Камилла пристроилась рядом, положив голову ему на колени. Райан не возражает, если собаки приходят к нему на кровать, даже в такие дни, как сегодня, когда у них шерсть свалялась и пропиталась влагой, а запах от них еще сильнее. Единственное исключение в его приверженности чистоте.

– Что смотришь? – спрашиваю я.

– «Черное зеркало».

– Тебе нравится «Черное зеркало»? – удивляюсь я. Потом сажусь к нему на кровать, рядом с попой Камиллы. – А какой сезон?

Райан поворачивает ко мне экран:

– Вот этот.

– «Сан-Джуниперо»!

– Предположим?

– Райан, это же любимый сезон нашей банды, понимаешь? Поверить не могу, что ты его смотришь. Он очень хорош.

– Я учту.

– Никаких спойлеров. Я буду сидеть тихо, – и я утыкаюсь в экран, зарывшись руками в шерсть Камиллы. – Обожаю этот момент.

Райан косится на меня.

– Очень романтичная серия, – добавляю я.

Идеально подходит для сегодняшнего дня. Потому что сегодня однозначно самый романтичный день в моей жизни. Десятое сентября. Навсегда выгравировано на моем мозге и моем сердце.

Какая-то часть меня хочет рассказать все Райану, хотя я не могу даже представить, как он к этому отнесется. Скорее всего, удивится: мол, зачем я ему это рассказываю. Люблю Райана, но мы не настолько близки, чтобы вести серьезные разговоры – или даже спрашивать, как у другого прошел день.

Но мы были такими раньше. Я знала все дурацкие мелочи о Райане. Например, он помнил каждую строчку в Hey, Soul Sister. Ненавидел насекомых настолько, что карточки с Видлом и Метаподом в коллекции покемонов переворачивал рубашкой вверх. Раньше я знала все это о нем. А он – обо мне.

Интересно, можно ли это как-то вернуть.

Райан с кем-то переписывается, но на экране ноутбука сообщения не появляются. А экран его телефона загораживает Камилла. Хотя, наверное, если я немного ближе наклонюсь…

– Кто-то слишком любопытный, – говорит Райан.

– Ничего подобного. Я просто вежливо и ненавязчиво интересуюсь, – я выпрямляюсь, – не с девушкой ли ты переписываешься?

Он переворачивает телефон экраном вниз.

– Значит, с девушкой.

– Ты закончила?

– Ты меня выгоняешь?

– Следовало бы, – фыркает он.

Камилла вытягивает шею и лижет подбородок Райана. Если спросите меня, это ужасно. Никто не заставлял ее вставать на его сторону.

Но секунду спустя, никак меня не предупредив, Райан снимает наушники и отсоединяет их. Теперь звук идет из динамика ноутбука.

Я бросаю на него косой взгляд. Райан в ответ закатывает глаза – но улыбается.

Сцена сорок четвертая

В пятницу мама звонит мне за час до будильника. Это настолько ей не свойственно, что я тут же просыпаюсь, а сердце начинает колотиться где-то в горле.

– Мам? Все в порядке?

– Все хорошо, милая. Доброе утро! – бодро отвечает она. Какого черта, мам?

– Почему ты звонишь мне в шесть утра?

– Ну… – Она умолкает, и я слышу на заднем плане звук кофемолки. – Я хотела бы собраться и поговорить.

– Что?