Человек-ящик

– При определенных обстоятельствах это возможно. Например, если бы ты – не знаю, с какой тайной целью, – решил писать вздор. Или если бы ты в течение суток не отдавал себе отчета в происходящем. Или если бы произошла невиданная катастрофа, в результате которой замедлилось вращение земного шара. Но чем заниматься ерундой, лучше выдвинуть совершенно другую гипотезу. Нет необходимости считать автором записок именно тебя. Можно предположить, что автор записок не ты, а кто-то другой.

– Хватит придираться. Пишу все это я. На темном пляже, пропитанном запахом моря. В туалетной комнате, где запыленную лампочку без абажура, висящую у меня над головой, будто облаком дыма, окружила мошкара. Вдруг по ящику что-то застучало, точно пошел дождь, и я понял, что эти насекомые крупнее, чем я предполагал. Сейчас я зажал в зубах сигарету… зажег спичку… ее пламя осветило мои голые колени… приблизил огонек сигареты к коленям… почувствовал тепло… В любом случае это несомненный факт. Если я, здесь и сейчас, перестану писать, то не появится следующий иероглиф, следующая фраза.

– …Возможно, пишет кто-то другой, в каком-то другом месте.

– Кто?

– Например, я.

– Ты?

– Да, не исключено, что пишу именно я. Не исключено, что пишу я, представляя себе тебя, который пишет, представляя себе меня.

– Для чего?

– Может быть, для того, чтобы обличить человека-ящика, постараться создать впечатление, что он существует на самом деле.

– Но результат будет прямо противоположным. Если считать автором тебя, то человек-ящик сразу же превращается в продукт твоей фантазии.

– В таком случае, возможно, для того, чтобы доказать, что человек-ящик – вымысел, постараться создать впечатление, что на самом деле его не существует.

– Я так и предполагал, что ты придумаешь нечто подобное. Но сколько бы ты ни хитрил, ничего этим не добьешься. У меня есть неопровержимые вещественные доказательства. Прежде чем вступить с тобой в переговоры, следовало, наверное, предостеречь тебя. Если бы ты знал, чем я запасся, то не стал бы вести себя так неосмотрительно… Нет, я не собираюсь использовать свои доказательства во зло. Если бы собирался, то сделал бы это давно… Но советую – проявляй добрую волю. А доказательство я могу передать тебе в любое время.

– Весьма любезно, но я представить себе не могу, на что ты намекаешь.

– Оставь меня в покое, я и так взвинчен из-за постоянного недосыпа. Так и быть, скажу. Кто стрелял в меня из духового ружья? Вот здесь все точно запечатлено.

– Ну и что же? У многих есть духовые ружья. Хорьки повадились в курятники, просто беда с ними.

Неожиданно женщина повторила фразу, которую я от нее уже слышал. Я поразился – значит, время все-таки двигалось. Я не хотел обижать ее, но нельзя было допустить и того, чтобы она встала на сторону лжечеловека-ящика.

– Сожалею, но существует неопровержимое доказательство. В ту самую секунду, когда в меня выстрелили, я по профессиональной привычке сделал снимок. Я проявил пленку в тот же день. Снимок получился прекрасный. Человек, правда со спины, прижав к себе духовое ружье и пригнувшись, чтобы спрятать его, убегает вверх по крутой дороге. Специфическая стрижка, костюм, сшитый на заказ, чтобы скрыть сутулость, помятые брюки, хотя и из дорогого материала, и, наконец, туфли без задников… – Я резко меняю тон и обращаюсь к ней одной: – Давай поиграем в сообразительность. Стрижка, по которой видно, что человеку не приходится считаться с окружающими, что он материально обеспечен, что у него сидячая работа, связанная с частым надеванием и сниманием туфель… Что бы ты подумала? Вопрос не такой уж трудный. Любому на ум сразу же придет врач, принимающий больных. И к тому же крутая дорога на фотографии проходит рядом с соевым заводом, здесь, внизу…

Тут обстановка резко меняется. Лжечеловек-ящик, тот самый, до сих пор стоявший спокойно и бесстрастно, как корзина для бумаг, у которой выросли ноги, издал какой-то отвратительный звук и качнул своим ящиком. Полиэтиленовая шторка, прикрывающая окошко, разошлась, и оттуда высунулась длинная палка. Духовое ружье. Оно было наведено на мой левый глаз.

– Перестань… – одернул я его шутливым, беззаботным тоном. – Я страдаю боязнью тонких длинных предметов – это моя слабость…

– Отдашь пленку?

– Я и не собирался приносить ее сюда. Это же единственное, что дает мне возможность говорить с тобой на равных.

– Обыщи его, – резко приказал женщине лжечеловек-ящик.