Челтенхэм

Да. В уютном углублении, словно в гнездышке, устроился антикварного вида портфель – тот самый, воспетый классиками, легендарный «кабан». Дин выволок его на свет божий, без труда открыл два солидных замка и раздернул прошитые фигурной строчкой мозаичные ремни. Две толстые папки с никелированными уголками, набитые разносортными скрепленными и нескрепленными бумагами, и четыре потрепанные тетради в клеенчатых обложках. Все.

– Это то, что вы искали? – спросил Роберт.

– По-видимому, да, – задумчиво ответил Диноэл.

– Я имею в виду, может быть, есть еще что-то?

– Вряд ли.

Роберт кивнул.

– Не трудитесь ставить камень на место, это сделают без вас. Вы бессердечный эгоист, сэр Дэниел, но вы всегда ко мне хорошо относились и сделали доброе дело для нашей семьи, я был рад помочь вам. Кстати, могу сказать, что его величество довольно спокойно отнесся к вашему поступку. Однако этикет есть этикет, и у меня к вам будет просьба. Если вам зачем-нибудь потребуется встретиться со мной, то давайте сделаем это где-нибудь на нейтральной территории, например в Хэмингтоне. Другими словами, я просил бы вас впредь не переступать порога этого дома. Всего наилучшего.

С этими словами граф Роберт вновь зажужжал двигателем своей каталки, развернулся и, не дожидаясь ответа, уехал. Диноэл перекинул через плечо ремень кофра, подхватил портфель, спустился и вышел. Дверь ему пришлось открывать самому.

* * *

Первое появление Диноэла у него дома, когда с утра пораньше он забежал, схватил сумку с инструментами и вновь исчез, у заспанных девушек особых эмоций не вызвало, зато, когда он вернулся с объемистым куглевским портфелем под мышкой, на приветствия уже никто не скупился.

– А вот и наш Питер Пэн! – радостно объявила Алексис, в махровом тюрбане по случаю свежевымытой головы. – Возвратился к своим Венди после того, как всю ночь изменял им с феями и русалками!

– Ты не Венди, ты Огненная Лилия, – проворчал Дин. – Венди у нас Эшли.

Эшли тоже молчать не стала.

– Фортуна не лучше других женщин, – покачала она головой, глядя на портфель. – Как такому разгильдяю, как ты, удаются подобные вещи? Есть предел у везения?

– Талант, – хмуро отозвался Диноэл. – Девчонки, у нас в руках, вполне возможно, информация государственного значения. Поэтому – синий код, воткните защиту процентов на семь-восемь, чтобы нас, по крайней мере, кирпичами не засыпало, отложите свои пушки, распечатывайте сейф и доставайте стволы покруче. Алекс, ты внизу, у дверей, Эшли со мной на галерее.

Здесь надо пояснить, что дом Диноэла на Кунсмилл-роуд, форпост земной цивилизации в самом центре Лондона, обладал свойством в случае необходимости превращаться в настоящую крепость. И снаружи, и внутри тут скрывалось немало всевозможных занятных приспособлений из области броневых технологий, незаметных для постороннего взгляда, но главным был неправильной формы купол силового поля, охватывавший практически все жилые помещения. Запущенное на полную мощь, это устройство должно было выдержать прямое попадание чего угодно. Включали его, однако, всего раз или два за всю историю, да и то на какие-то десятые процента – во-первых, не было ни малейшей нужды, во-вторых, генератор поля был чудовищно прожорлив, и последующая зарядка аккумуляторов создавала немалые проблемы.

– Станкач расчехлять? – осведомилась Алексис из глубины кладовки.

– Не валяй дурака, – ответил Диноэл. – Война, что ли? Бери своего пустынного, садись и ни о чем не думай.

Поднявшись к себе, он поставил портфель на стол и еще раз тщательно его просканировал – да, действительно, кроме самого Кугля к нему никто не прикасался. Это уже что-то значит. Он выгрузил папки, внимательно осмотрел внутренность обширного замшевого чрева, сел и приступил к делу, время от времени косясь в нижний этаж, где Алексис, с удобством устроившись в гостевом кресле, размотала мокрые волосы и лихо орудовала профессиональным феном со сложной насадкой, попутно доставая из мешка шипастые бигуди. На коленях у нее лежал хорошо знакомый Дину «дезерт-теховский» буллпап со спаренными магазинами и горбом коллиматора.

Куглевы папки были в самом буквальном смысле слова забиты всевозможными документами, фотографиями, распечатками и какими-то, черт их знает, ватманами в конвертах – создавалось впечатление, будто Конрад укладывал свой архив то ли в отчаянной спешке, то ли вообще на бегу. С далеко не всегда свойственной ему аккуратностью Дин принялся тщательно раскладывать все по бумажке – при всей своей безалаберности он знал, что порядок – это уже сама по себе половина успеха.