Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой полови

Люди жили «изолированно друг от друга, почти как на разных планетах». Новые тенденции Николаевский видел в эмиграции второй волны. Вынужденно находившиеся под влиянием советской действительности и демагогической интернационалистической официальной пропаганды, лозунгов развития национальной культуры, фиктивной национальной государственности и межнациональной общности, эти новые эмигранты оказались за границей с развитым чувством национального достоинства, но у них менее ощущалась тенденция национальной исключительности, они сочувственно отзывались на призывы к объединению.

При выработке программы по отношению к национальным группам Николаевский рекомендовал демократам руководствоваться именно этим. Он призывал покончить с разговорами о неминуемости раздробления Российского государства и в то же время предостерегал против идеи единой России, подчеркивая, что «интересы освобождения страны от антинародной тоталитарной диктатуры для нас выше интересов сохранения старых территориальных границ государства Российского».

Как раз в свете сказанного Николаевский одобрял усилия по налаживанию контактов и объединению с национальными группами, что обсуждалось в начале 50-х на нескольких совещаниях эмигрантов в Фюссене, Штутгарте и Висбадене (Западная Германия). Борис Иванович присутствовал на всех трех совещаниях. Встреча в Фюссене состоялась в январе 1951 г. В ней участвовали Лига борьбы за народную свободу, Союз борьбы за освобождение народов России и Народно-трудовой союз – НТС. Функционировавший под разными названиями еще до Второй мировой войны, НТС стоял в эмигрантском спектре на консервативных и умеренно-националистических позициях. Никаких решений на совещании принято не было. По этой причине в августе было созвано второе совещание – в Штутгарте. Здесь к названным организациям присоединилось Российское народное движение Керенского и был создан Совет освобождения народов России, начавший переговоры с национальными организациями.

Завершилось все встречей в Висбадене в ноябре 1951 г. с участием организаций эмигрантов из Белоруссии, Армении, Азербайджана, Северного Кавказа и Туркестана. Принятая здесь декларация включала три основных пункта: единство и непримиримое отрицание коммунистической диктатуры, ликвидация которой должна открыть путь к освобождению народов; единство в признании безусловного права народов на самоопределение; единство в стремлении направить все силы народов на решительную борьбу против коммунистического рабства за свободу и мир[743]. Возникшие затем разногласия по национальному вопросу (недопустимость расчленения России или возможность той или иной формы сепаратизма) привели, однако, к новым расколам и пертрубациям, так что единый центр антибольшевистского движения так и не был создан на практике. Да и участвовавшие во всем этом организации проявляли активность только в первые годы своего существования, после чего их деятельность угасала

[744].

Еще одна попытка как-то сохранить широкое межпартийное объединение была предпринята совместными усилиями Николаевского и эсера Вишняка, который в течение нескольких лет публиковался в «Социалистическом вестнике» и служил своеобразным посредником между меньшевиками и эсерами. 18 марта 1952 г. была подписана Декларация 18-ти – документ социалистов различных течений, в той или иной степени стоявших на меньшевистских или эсеровских позициях. Документ носил принципиальный характер, ибо декларировал отказ от традиционного для российского революционного движения деления социализма на марксистский (меньшевики) и народнический (эсеры). Оба направления здесь определялись как родственные, призванные образовать в будущем единую социалистическую партию – «широкую, терпимую, гуманитарную и свободолюбивую». Подчеркивалось, что история сняла с повестки дня былые споры, произошла, говоря словами В.М. Чернова, «европеизация народничества», а социал-демократия стала течением демократического социализма, решительно отвергшего насильственное преобразование общества и выступившего за эволюционное формирование социального государства[745]

.

Декларация, однако, не внесла каких-либо заметных изменений в практическое затухание деятельности Союза борьбы на освобождение народов России. Точно так же постепенно прекращалась активность Лиги борьбы за народную свободу, от которой отходили даже некоторые близкие к Николаевскому люди. Еще в 1950 г. от работы в этих организациях отошел Д.Ю. Далин, полагая, что к ним примазываются лица, в прошлом сотрудничавшие с гитлеровцами, и что на политический курс Лиги и Союза оказывает влияние администрация США, все сильнее вмешивающаяся в европейские дела. В ответ Николаевский как мог защищал Америку: