Через века и страны. Б.И. Николаевский. Судьба меньшевика, историка, советолога, главного свидетеля эпохальных изменений в жизни России первой полови

В основе работы лежали главным образом сообщения участников событий, которые Николаевский исправно собирал в лагерях для перемещенных лиц в Германии, а затем и в других европейских странах, да и в самих США. Автор отлично сознавал пороки, присущие воспоминаниям, тем более записываемым со слов, и стремился к перекрестной проверке доносимых ими сведений, к многократному повторению одних и тех же вопросов, задаваемых респондентам. Кроме того, ему удалось использовать комплекты русских газет, которые выпускались в нацистской Германии («Новое слово», «Воля народа») и Франции («Парижский вестник»), а также отдельные номера целого ряда других периодических органов, разного рода листовки, одноразовые газеты и т. п. Разумеется, исследователь не преминул воспользоваться различными чисто германскими источниками, как официальными, так и прессой и мемуарами.

Автор показал, что уже зимой 1941/42 г., когда в германском плену оказалось от 4 до 5 миллионов красноармейцев и командиров, в их среде возникла идея создания антисоветких воинских формирований. Нацистские политики и военные, однако, с полным основанием опасались давать оружие в руки русским военнопленным – оно вполне могло быть обращено против самих немцев. В нацистских верхах возникли, как показал Николаевский, серьезные разногласия по поводу использования пленных в войне против СССР. Ведомство министра оккупированных восточных территорий А. Розенберга, взяв курс на раздробление России, поддержало создание сепаратистских группировок со своими небольшими воинскими формированиями, в частности казачьих частей, но выступало против образования воинских отрядов, состоявших из русского населения. В то же время главное военное командование стояло на иной позиции – за формирование небольших русских воинских подразделений из состава пленных, которые носили бы вспомогательный характер. Эту идею поддержал фельдмаршал Вальтер фон Браухич, являвшийся в 1938–1941 гг. главнокомандующим сухопутными войсками Германии. Он и другие старые офицеры полагали, что «Россию можно победить только Россией»[730].

Однако после отставки Браухича, обвиненного в провале плана молниеносной войны и вступившего в спор с Гитлером, начавшееся образование таких частей со своей формой, знаками различия, пропагандистскими подразделениями, находившимися на нацистских позициях, было остановлено. Гитлер запретил отдельные уже созданные русские формирования, затем с ними начали физическую расправу. Некоторые группы даже ушли в партизаны. Тем не менее на оккупированной советской территории продолжалось зарождение разного рода антикоммунистических военных и полувоенных движений, например бригады Б.Б. Каминского, который объявил себя русским нацистом.

Новый этап русского пораженческого движения, как показал Николаевский, был связан непосредственно с именем и активностью бывшего генерала Красной армии A.A. Власова, оказавшегося в германском плену и согласившегося на активное сотрудничество с оккупантами. Автор подробно рассказывал биографию Власова, отмечал его неоспоримые военные заслуги, его превращение в значимого командира Красной армии, особенно после репрессий в генеральско-командирской среде в 1936–1938 гг. Это была первая подробная и объективная биография столь одиозной фигуры, как Власов, правда доведенная только до 1943 г.

Николаевский останавливался и на ближайших сотрудниках Власова. Из них выделялись В.Ф. Малышкин и Зыков, ставшие ближайшими помощниками Власова. За отсутствием информации Николаевский не называл других помощников Власова, например генералов Ф.И. Трухина и Г.Н. Жиленкова. Точно так же, подробно рассказывая о Зыкове как главном пропагандисте власовского движения и авторе многих программных материалов, Николаевский ничего не знал о его прошлом, даже не смог установить его имени и отчества[731].

Николаевский рассказывал о создании под руководством Власова Русского комитета (известного позже под названием Комитет освобождения народов России) и начале формирования Русской освободительной армии (РОА). Власов, по сведениям Николаевского, поставил условием своего участия в РОА улучшение условий содержания советских военнопленных, что было отчасти, по крайней мере формально, сделано. Было установлено, что в тех лагерях, где проводились соответствующие показные мероприятия (отмена смертной казни за попытку побега, запрещение телесных наказаний военнопленных, увеличение хлебного и табачного пайка) и при этом сообщено, что это инициатива генерала Власова, его популярность возрастала, а запись в РОА активизировалась.

Автор анализировал документы Власова, которые должны были стать стимулом к записи пленных в его формирования, прежде всего так называемые «13 пунктов», носившие программный характер и предусматривавшие ликвидацию в СССР принудительного труда, роспуск колхозов, восстановление частной собственности, которая, однако, оставалась бы под контролем государства, устранение режима террора, введение мер социальной защиты и т. п.