Черное солнце

Пепельно-черный взгляд Геббельса обратился на Кёльнера, и в эту минуту к ним присоединился Геринг.

– В самом деле, Йозеф! Я могу сам рассказать тебе о них всё, – Геринг рассмеялся собственной фразе, проверяя взглядом улыбки Кёльнеров. Лица Харри и Агны улыбались, и большим пальцем левой руки Агна не переставая трогала обруч своего кольца.

Геринг заговорил с Геббельсом и медленным шагом увел его в противоположный угол зала. Отвечая своему коллеге по партии, Геббельс вдруг быстро оглянулся на Агну и вновь остановил свой выжженный взгляд на ее лице. Кольцо на безымянном пальце фрау Кёльнер снова сдвинулось вперед.

* * *

Элисон забежала в свою комнату, на ходу закрывая дверь перед Милном. Но это не помогло – стеклянная дверная ручка, ударившись о стену, разбилась на мелкие осколки.

– Ответь мне!

– Нет, я не стану с тобой говорить, когда ты так злишься, – Эл вернула Эдварду его же слова, сказанные им несколько часов назад, и теперь смотрела на него в ожидании ответа.

– Как ты могла надеть такое платье?! Это безумие!

– Неужели? А по-моему, всем оно очень понравилось! – Элис попыталась пройти мимо но Эдвард встал у нее на пути.

– Что ты сказал мне перед тем, как мы поехали туда? «Сегодня важный вечер, Агна. От того, как он пройдет, будет зависеть очень многое», – Элисон так точно изобразила голос Эдварда, что он забыл о своем гневе и в удивлении посмотрел на нее, – и вечер прошел так, как было нужно, Харри Кёльнер. Спроси у Геринга.

– Лучше у Геббельса, – лицо Милна скривилось в отвращении, – он не отстанет от тебя, Элис. И может случится так, что никто не сможет тебя защитить от того, что натворила сегодня твоя красота. Никто. Эдвард долгим взглядом посмотрел на девушку и вышел из комнаты.

* * *

Он проснулся мгновенно, как только почувствовал рядом с собой движение. Нож со свистом рассек темноту, но не встретил никакой преграды. Убрав оружие обратно под подушку, Эдвард поднялся с кровати. Эл стояла перед ним в длинной белой сорочке, застегнутой под самым горлом. Ее правая рука заметно дрожала.

– Ты…ты…они убьют нас? Да? Убьют? – слезы застилали пеленой глаза Элис, и у нее никак не получалось сфокусировать взгляд на фигуре Эдварда. Вместо того, чтобы быть четкой и высокой, она расплывалась и распадалась на светлое и темное пятно. Почувствовав объятия Эдварда, Элисон заплакала еще сильнее. И если бы он не обнимал ее так крепко и тепло, кто знает, сколько бы еще она мучилась от жуткого страха, который не давал ей заснуть. Слезы сбегали на его грудь, она обнимала его так крепко, как только могла, как никого не обнимала до этого. Мерный стук его сердца и слова, которые он шептал ей на ухо, постепенно возвращали Элис из пучин черного страха. Она почувствовала, как сильно устала, и, тяжело втянув воздух в легкие, уткнулась носом в шею Милна. Легко подняв Элис на руки, он отнес девушку в ее спальню.

Глава 8

Паркет под ногой тихо скрипнул, и Элис вздрогнула от собственного движения. Опустившись в кресло, она медленно осматривала гостиную своего нового дома. Камин с черной решеткой, и зеркало в тяжелой золотой раме над ним…взгляд задержался на картинах с изображением лесных пейзажей и сцен охоты, а потом снова вернулся к Эдварду. Он спал, откинув голову на спинку дивана, на коленях лежал новый номер Volkischer beobachter, а простой карандаш, которым он, очевидно, делал какие-то заметки, по-прежнему был зажат в правой руке. Во сне Эдвард выглядел не таким суровым, а светлая прядь волос, упавшая на лоб, придала его лицу еще больше мягкости, отчего он казался почти ровесником Элис. Ей вдруг захотелось прикоснуться к этой пряди волос, она поднялась из кресла и уже сделала шаг вперед, протягивая руку к лицу Эдварда, как он открыл глаза, с удивлением смотря на нее туманным ото сна взглядом. Она улыбнулась и отошла назад. Полы шелкового халата едва слышно прошелестели, когда она, по своей привычке, устраивалась в кресле, подогнув под себя ноги. У нее оказалось еще несколько секунд, пока Эдвард приходил в себя, окончательно просыпаясь, и Элисон, может быть впервые с момента их встречи в Лондоне, открыто рассматривала Милна.

– Если будешь и дальше на меня так смотреть, я спрошу у тебя то же, что спросил Рочестер у Джейн Эйр, – Эдвард наклонился вперед, к Элисон, и, копируя ее взгляд, начал рассматривать лицо девушки.

– А что он спросил у нее? – смущенная улыбка приподняла уголок полных губ.

– Находит ли она его красивым, – Милн улыбнулся, внимательно наблюдая за Элисон, и румянец неровными пятнами побежал по ее щекам.

– И что она сказала?

– Дерзко ответила, что он ничуть не красив, но на его возмущение, чего же ей нужно – руки-ноги при нем, добавила, что дело не во внешней красоте.

Милн, понимая, что его взгляд очень смущает Элис, намеренно и пристально следил за переменами ее лица, отмечая про себя необыкновенную глубину взгляда в свете солнечных лучей, заглянувших в окно гостиной.

Посмотрев в окно, Эл опустила голову, а потом снова взглянула на Эдварда.

– Хорошо, что у тебя голубые глаза.