Черные крылья Ктулху. Истории из вселенной Лавкрафта

К тому времени гость подуспокоился и протянул руку.

— Аластер Тербер, — представился он. — Очень рад с вами познакомиться, мистер Элиот. Мой дед знал вашего… деда. — В голосе его прозвучала неуверенность: он явно пытался определить мой возраст и прикинуть, не прихожусь ли я Сайлесу Элиоту сыном, а не внуком, но секундная заминка невежливостью не показалась. И все равно, пытаясь скрыть замешательство, он добавил: — Оба они дружили с человеком, о котором я вам писал, — с Ричардом Аптоном Пикманом.

— Увы, гостиной как таковой у меня нет, — промолвил я. — В телевизионной комнате ужасный беспорядок, но, я так думаю, вы бы в любом случае предпочли выпить чаю в библиотеке.

Гость заверил меня, совершенно искренне, что нимало не возражает. Молекулярный биолог, вращающийся в академических кругах, наверняка еще и библиофил, и ценитель искусства — словом, многогранная личность, и, по всей видимости, упорно пытается аккуратно подогнать эти грани друг к дружке. Он был, понятное дело, моложе меня — не старше сорока пяти, судя по виду.

Я пригласил профессора сесть и тотчас же поспешил в кухню вскипятить чаю. Я залил фильтрованную воду и положил в заварочный чайник два пакетика «Сейнтсбериз браун лейбл» и один «Эрл Грей». Наполнил молочник и сахарницу; давненько ж мне не приходилось этого делать! По пути обратно в библиотеку я сам с собою заключил пари: который из двух бросающихся в глаза предметов первым удостоится его комментария, — и выиграл.

— У вас тут одна из моих книг, — отметил гость, не успел я еще двери за собой прикрыть. Он снял с полки «Перенос сифилиса» и открыл том, словно бы проверяя, что слова на странице действительно принадлежат ему и корешок не солгал.

— Я ее купил после того, как получил ваше первое письмо, — сознался я.

— Я удивлен, что вам удалось отыскать ее в Англии, не говоря уж об острове Уайт, — сказал он.

— Я ее не здесь купил, — объяснил я. — В публичной библиотеке в Вентноре есть интернет. Я хожу туда дважды в неделю за покупками и частенько в библиотеку заглядываю. Я заказал эту книгу из США через «Амазон». Может, я и запрятался на дно ущелья, но я не вовсе отрезан от цивилизации.

Профессор глядел скептически — он ведь только что прошел полмили до дома от автобусной остановки по так называемой прибрежной дороге и убедился, что это едва ли можно сравнить с прогулкой по приморскому бульвару Шанклина^{153}. Он покосился на свисающую с потолка электрическую лампочку, вероятно удивляясь скорее ее наличию, нежели тому, что это — одна из новых энергосберегающих спиральных ламп.

— Да-да, — подтвердил я, — у меня тут есть даже сетевое электричество. Хотя газа нет, и водопровода — тоже. Ну да мне он и не нужен — у меня в подвале бьет источник. Многие ли могут этим похвастаться?

— Думаю, немногие, — согласился профессор, откладывая книгу на столик рядом с чайным подносом. — Стало быть, вы это место называете «чайн»? В США оно бы звалось каньоном или дефиле.

— Остров славится своими чайнами, — объяснил я. — Сегодня Блэкгэнг-Чайн и Шанклин-Чайн — ловушки для туристов; по мне, так слишком шумные и театрализованные. Говорят, сохранилось еще с полдюжины нетронутых чайнов, но удостовериться в этом непросто. Частные владения, видите ли. А эта тропа не так уж и опасна, как кажется на первый взгляд. Чайны по определению лесистые. Если оскользнетесь, то вниз скорее съедете, чем сорветесь, да и за кусты наверняка удастся ухватиться. Даже если наверх выкарабкаться не сможете, вы с легкостью спуститесь до самого дна. Правда, при высокой воде лучше не пробовать.

Профессор уже до половины осушил первую чашку чая, не дожидаясь, пока остынет. Он, по-видимому, пытался успокоить нервы, хотя понятия не имел, что такое настоящая

высотобоязнь. Наконец гость указал на картину на стене между двумя отдельно стоящими книжными шкафами напротив решетчатого окна.

— Вам известно, кто это рисовал, мистер Элиот? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

— Я так с первого взгляда узнал, — подтвердил Тербер. — Этой картины нет в составленном мною списке, ну да оно и не удивительно. Я сей же миг понял, чья работа, — стиль Пикмана ни с чем не спутаешь. — Он чуть сощурился. — А если вы знаете, кто автор, так могли бы упомянуть про картину, когда отвечали на мое первое письмо.

Воздержавшись от комментариев, я взял в руки «Перенос сифилиса».

— Прелюбопытное исследование, профессор, — отметил я. — Я был положительно заинтригован.