Черный лебедь

— Успокойтесь, ничем меня там не опоили. Можем ехать, — и она расслабленно откинулась на спинку сиденья.

Не желая выдергивать Анну из ее эйфорического расположения духа, Глеб некоторое время молчал, сосредоточенно следя за дорогой — мало ли какой лось из лесу выскочит. Затем, вспомнив, что они давно не ели, решил побеспокоить девушку.

— Ты есть хочешь? Я там захватил сухой паек. — Анна подняла на него взгляд и почувствовала себя эгоисткой. Здоровый, сильный мужчина по ее милости голодает. Ей доставляло огромное удовольствие смотреть на Глеба, когда он ест. Жаль, что она не умеет готовить. Или не жаль? Под ложечкой образовалась пустота при воспоминании о ее неудачном опыте, который закончился единственным головокружительным поцелуем. Ей понадобилось некоторое время, чтобы поблагодарить память тела за полнейшую сохранность самых прекрасных ощущений и отпустить их; иначе будет трудно.

— Я не хочу, но вас накормлю. Это в том синем пакете? — Анна повернулась назад и, стремительно изогнувшись, достала припасы.

— А вы запасливый!

— Домовитый! — пряча улыбку, ответил Глеб. — Удачно все сложилось, вернемся еще засветло и можем полноценно поужинать в кафе где-нибудь.

Вдруг Анна замерла. Они давно уже выехали на асфальтированную дорогу, от которой то тут, то там уходили в лес ответвления. Лесничество, дом отдыха, опытная станция.

— Глеб Платоныч! Вы домовитый, а я не приспособлена к жизни вообще! Я же не заплатила за визит. Ну, вот чем я думала! Пожалуйста, — Анна просительно посмотрела на Штольцева, — давайте вернемся. Ой, как же неудобно получилось! Не сердитесь на меня!

Да он и не думал сердиться. После того, как он предложил пожениться, уже не имело смысла отчитывать ее, за колкостями пряча желание заботиться, опекать. Сейчас он просто наслаждался, с нежностью глядя на свою занозу, которая впилась в его сердце. И не было ни малейшей возможности оттуда ее достать. Как человек, получивший ранение в сердце живет до тех пор, пока не вытащат нож. Так и он, понимая, что обречен на вечную муку, никоим образом не хотел бы от нее избавиться. Значит, такая у него судьба.

— Поехали назад, — с притворным смирением, обреченно вздохнул он.

Анна притихла, как мышка, с благодарностью глядя на этого умопомрачительного мужчину.

— Вы такой терпеливый! — она потянулась к его щеке и легонько поцеловала.

— Прекрати шкодить, я за рулем, — внутри засветившийся от удовольствия, как тысячеваттная лампочка, но помнящий о необходимости сохранять статус КВО, сделал замечание мужчина.

Все еще осязая на своей коже прикосновение нежных губ, Глеб пребывал в состоянии безмятежности. Однако внутреннее чутье, которое не раз выручало его в минуты опасности, вдруг просигнализировало, что что-то пошло не так.

По идее они должны были уже выехать к жилью старца, однако впереди виднелась только чаща леса. Очевидно, поцелуй расплавил его мозги, и он пропустил нужный поворот. Как сейчас признаться Анне, что он не меньший растяпа, чем она?!

Вдруг небо словно раскололось от грохота. Деревья закачались, будто почтительно кланялись неведомой, грозной силе, которая мгновенно затянула все вокруг траурным полотнищем. И эта сила готовилась обрушиться на беззащитный лес, на все живое, что попалось ему на глаза.

Давно забытое чувство страха закралось в душу Штольцеву. С ним рядом самое ценное, самое дорогое, что есть на Земле. И в машине, посреди леса для него не самое безопасное место.

И словно в подтверждение его опасений, черноту разорвала ослепительная молния. Начинался настоящий ураган. Только Глеб подумал, что необходимо развернуться назад, иначе дорогу размоет, и тогда они застрянут надолго, как с оглушительным треском рухнула прямо на дорогу огромная сосна. Обратный путь отрезан. Значит, только вперед! Должна же дорога куда — то вести?!

И действительно, через несколько минут в отсветах молний он увидел впереди постройки. Однако радость не успела снять тревогу, потому что еще одно, теперь упавшее впереди, дерево образовало капкан. Ждать, что следующий, сраженный ураганом исполин прихлопнет машину, как букашку, было неразумно.

Искренне надеясь, что в избушке могут находиться только добрые люди, он достал пистолет из бардачка, схватил плед, валявшийся на заднем сиденье, вытащил ключ зажигания и, обежав машину, открыл пассажирскую дверь.

— Аня! Бежим, пока нас ураган не превратил в консервы в машине! — он помог девушке выбраться и, накрыв пледом, потащил за собой.

Несмотря на лето, тучи низвергали на землю чуть ли не ледяные потоки воды, разбавленной небольшими градинами. Поэтому, когда они добежали до козырька дома, на них не было ни одной сухой нитки.

Толкнув дверь, Глеб убедился, что своим присутствием они никого не обременят, а бушующая непогода гарантированно избавит их от чьих — либо визитов.

Окинув беглым взором скромное убежище какого — нибудь лесника, заметил печь. Похожа немного на чудо — печку из сказок, но видимо осовремененная. В отверстие нельзя было въехать на лопате, как Баба Яга засовывала Иванушку или еще там кого. Но сзади была лежанка, очевидно прогреваемая.