Черный лебедь

— Сейчас это может помочь. Свяжитесь со следователем, который ведет дело Козадио, и скажите, что у него есть шанс получить повышение, упрятав за решетку мафиози. Только нужно найти свидетельницу. Они пусть встанут на уши и перешерстят подноготную всех клиник Рима и окрестностей, даже не имеющих звучного названия «Альбертина» и отыщут девушку. Я думаю, Разумов минимизировал долю лжи, чтобы быть убедительным, поэтому Рим. Тем более и исполнителю об этом сказал. А потом обменяем информацию об иголке на адрес клиники. И сейчас мы выезжаем в Рим. Как только что-то узнаем, любым способом забираем Анну, чтобы избавить от общения и с полицейскими, и с Разумовым. Вы еще не сожалеете о том, что согласились помогать мне?

— Нет, Глеб Платоныч, что вы! Для меня честь помогать вам и человеческий долг найти Анну.

Глеб благодарно посмотрел на него.

— Тогда вперед! Пока начнем действовать сами.

Глава 20

Глубокой ночью они въехали в Вечный город. И первым местом, куда они направились, был отель «Браво». Так, просто, для галочки. Естественно, Анны там не было, но была возможность немного передохнуть и привести себя в порядок. Переведя дух, Штольцев уткнулся в интернет, который охотно предлагал самые разные услуги под ником «Альбертина», вплоть до девушек легкого поведения. Только вот клиники или пансионата с таким названием не было.

Борцы с мафией, кровно заинтересованные в переселении Козадио в казенный дом, тоже с рассветом принялись за дело. Правда, с другого конца. Полицейские с фотографией Анны, отосланной Антоном следователю, методично обошли все профильные заведения, однако девушки нигде не было.

Антон, тоже изрядно переживавший из-за неоправдавшихся надежд на деятельность коллег, обратился к Штольцеву.

— Глеб Платоныч! Может пустить полицейских по следу Разумова, и он приведет к Анне?

— Думал об этом. Но я не знаю, что с Анной сделали. Если то, что этот гад заказал — она послушно пойдет за ним, и мне не доказать, что все это против воли. А полиция заинтересована в ней лишь как в свидетеле, поэтому им дела нет до всего остального. Я должен найти ее раньше этого подлеца.

И это «должен» впечаталось кулаком в стол так сильно, что стеклянный графин остался цел и невредим только благодаря неплохой реакции Антона — он находился достаточно далеко, но успел поймать хрупкую посудину. Это не осталось не замеченным Штольцевым. «Можно пригласить к себе юношу. Толковый», — мимоходом мелькнула мысль, сумев на долю секунды отвлечь мозг Глеба от напряженной деятельности. А напряжение это подогревалось отчаянием. Он примчался в Италию, полагаясь … На что полагаясь? На русский авось? На путеводную нить? Стоп. Нить Ариадны. А его любимая Ариадна оставила такую нить? Где же она?!

Пепельница уже представляла собой миниатюрный Везувий, дымящийся и напоминающий о перманентной угрозе «взрыва». А взорваться могли легкие, еще недавно молившие о тоненькой струйке дыма, а сейчас обессиленные переизбытком никотина. В шаге от изнеможения находился и мозг.

Утомленно откинувшись в кресле, Глеб ненадолго закрыл глаза, пытаясь расслабиться и найти решение. Однако напряжение с лица не ушло. Лоб, прочерченный глубокой складкой, отражал непрекращающуюся работу мысли. Что-то было на поверхности. Близко. Но как лебедь из сна, ускользало от сознания.

Вдруг резкий порыв ветра распахнул окно. Черный лебедь, сложив крылья, опустился на середину комнаты. «Аня!», — силился закричать он, однако снова не услышал своего голоса. Рванулся, чтобы схватить, удержать. Однако не смог даже пошевелиться. Тело словно налилось свинцом, а сердце сбилось с ритма и словно ждало команды остановиться, если девушка снова улетит. Однако лебедь остался на месте. Черные перья облетели, словно последние листья с дерева, и гордая, великолепная в своей трагичности птица превратилась в его любимую девушку. Она мягко подошла к Глебу, опустилась на пол возле его ног и положила голову ему на колени. Девушка словно искала защиты у него, но при этом не выглядела испуганной. Одной рукой она нежно гладила его по бедру, будто не догадываясь, что сейчас мужчина пытается осмыслить ситуацию, а ее прикосновения вызывают прилив крови не к мозгу, что необходимо для его деятельности, а совсем к другому месту.

Глеб, как зачарованный, не мог пошевелить и пальцем. Хотя его изголодавшиеся руки хотели жадно притянуть, прижать к себе свое сокровище, нырнуть в шелковый водопад волос, струившийся по плечам.

«Аня!» — думал он, что воскликнул, однако из пересохшего горла вылетело лишь какое-то карканье. Болезненный страх начал пульсировать в артериях, сжимая их, заполняя сознание. «Ты больше не улетишь?» — мольба светилась в его глазах.

Однако девушка грустно покачала головой.

— Я улечу. Но ты меня найдешь!

Она легко поднялась, подарила ему невесомый, как взмах крыла бабочки, поцелуй и пошла к окну.

Обездвиженный неведомой силой Глеб готов был жизнь отдать, лишь бы сейчас иметь возможность вскочить и удержать ее.