Черный лебедь

Еще одна деталь ускользала от глаз…Что же это?

Штольцев на мгновение отрешился от ситуации. Вот! Искусственно равнодушное лицо экономки, которая изначально вызвала подсознательную неприязнь. Гладко зачесанные волосы на макушке образовывали куцую гульку, тонкие губы выдавали человека скрытного, нос был ничем непримечателен, а небольшие, глубоко посаженные глаза одаривали колючим змеиным взглядом. Почему — то цепляет.

— Отель «Браво». Мы всегда в нем останавливаемся. Не смею больше задерживать. Сигару можете взять с собой, не думаю, что вы себе можете такие позволить.

Штольцев медленно берет сигару, одним движением сминает в руке и с наслаждением растирает по наглой барской физиономии соперника. Он видит выпученные от изумления глаза, любуется этой картиной и в довершение триумфа резко ударяет основанием ладони обескураженного противника в лоб, отчего тот отшатывается, открывает рот и силится что-то сказать. Однако нечленораздельное: «Пы-пы-пы» явно не идет ни в какое сравнение с его недавним высокомерным красноречием.

Картина, спонтанно возникшая в воображении Глеба, настолько захватила его, что он вынужден был тряхнуть головой. Иначе от наваждения никак не избавиться. От наваждения и соблазна. Но мысль о том, что завяжется драка, и тогда его точно упекут в тюрьму за хулиганство, его остановила. Но что-то подсказывало, что на узкой дорожке им еще предстоит встретиться.

Сделаем вид, что поверили.

— Пойдемте, Антон, — Глеб, избегавший панибратского «тыканья» еще не воспринял предложение Антона обращаться к нему не на «Вы». — Всего доброго, господин Разумов. И курить что-то перехотелось.

Подчеркнуто неторопливо они направились к выходу, затем прибавили шагу и уже за воротами чуть ли не бегом припустили к машине. Дрожа от волнения, Глеб открыл компьютер, надел наушники, вторую пару сунул Антону и довольно усмехнулся, виртуально погладив по головке свою драгоценную «чуйку». Его язык и уши в этой стране, бравый полицейский, начал синхронный перевод диалога Кирилла с неизвестным. Очевидно, юноша не верил до конца, что Разумов мог причинить Анне вред, поэтому сейчас его лицо выражало полнейшую растерянность.

— Какого черта я плачу тебе бешеные деньги, если пациентка может взять и позвонить?! — Кирилл орал на неизвестного собеседника. — Может, и за результат ты не ручаешься?! Так вот. Если ты не сделаешь того, что гарантировал, то тогда я гарантирую, что ты превратишься в музейного смотрителя!

Собеседник, видимо, понял, что пропустил какое-то звено в логической цепочке, поэтому такая перспектива карьерного падения его весьма озадачила. Что он и не преминул озвучить, спровоцировав новую волну гнева.

— Не понял он!!! Я твою «Альбертину» превращу в античные развалины. И Рим получит еще одну достопримечательность!

Монументальный лоб Штольцева, за которым из-за несговорчивости характера владельца прочно закрепился эпитет твердый, сейчас покрылся бисеринками пота. Он напряженно ловил каждое слово, и крупицы информации, до сих пор как острые осколки, впивающиеся в мозг, начали складываться в целостную картину.

— Мамой клянешься, что не могла позвонить? Ну, так я и подумал. Значит, блефовал господин Штольцев. Он ее не найдет никогда. Это раз. А если и найдет, то она уже будет госпожой Разумовой. Послезавтра я ее заберу.

Разумов отключился. Послышался глухой стук, очевидно, он небрежно бросил телефон на стол.

— Ну, ищейка помойная! Я тебя уничтожу. Нет, я тебе устрою такую жизнь, что ты сам себя уничтожишь, — понятно было, что это адресовалось уже Штольцеву.

Глеб усмехнулся. Если собрать все угрозы, которые, как из рога изобилия, сыпались на его голову, то можно издать многотомник «Несбывшиеся мечты».

— Антон, чем закончилась история с Аниным платьем?

— Для Ани благополучно. Козадио хотел убить свою любовницу, потому что она требовала его развода с женой. А вы знаете, что даже для мафиози развод в Италии очень хлопотное дело. К тому же его все и так устраивало. Но Лучия начала шантажировать. И в порыве ярости Козадио сам ее убил, так что он под следствием.

— И вы думаете, что Аня при таком раскладе в безопасности? Да я еще должен Разумову спасибо сказать, что он ее спрятал!

Антон озадаченно посмотрел на Якова.

— А разве нет? И за что спасибо?

Штольцев досадливо поморщился: вместо того чтоб действовать, приходилось объяснять, как школьнику, очевидные вещи.

— Чему вас учат в вашей полицейской академии? Сейчас ушлые адвокаты вмиг докажут, что это непредумышленное убийство и придумают кучу версий. Например, что жертва сама десять раз упала на нож. А Аня — живой свидетель того, что убийство хладнокровно планировалось заранее. Про свидетелей сами знаете…

Смесь стыда, огорчения и восхищения вылились на лице молодого человека такой эмоциональной кляксой, что Глеб едва не рассмеялся. Однако он сдержался и перешел к делу.