Черный ветер

А тут еще в перерыве между раскатами грома, сквозь шум осатаневшего дождя, слышался путешественникам душераздирающий крик какого-то зверя. Этот крик доносился со стороны мрачного ущелья, преодолеть которое пытались они накануне, и, казалось, то доходил до выхода из ущелья, то удалялся в его глубину. Наверно, это ветер забрасывал крик в чрево ущелья…

- Кто это? Медведь?..- спросил Жаргал, тормоша Цыдена.- Держи ружье наготове!

- По-моему, кабан попал под камень,- высказал свое мнение Петя.-Не может выбраться, вот и кричит… Как думаешь, Цыден?

- Никак я не могу понять, кто это…- признался Цыден.- А считал себя знатоком…

- Завтра увидим следы, разберемся…-сказал Петя.

- Ха-ха, какие же следы останутся на каменистой почве Да после такого дождя? - возразил Жаргал.

Но вот неведомый ночной зверь выбрался наконец из ущелья и, продолжая вопить, стал мало-помалу приближаться к палаткам, где ни живые ни мертвые с ужасом ждали встречи с ним наши путники. Цыден быстро поднялся, дрожащими руками вытащил из чехла централку, торопливо зарядил ее картечью.

Едва только справился он с этим делом, как прибежал из соседней палатки Георгий Николаевич с Баярмой и Толей.

- Цыден, заряди-ка ружье,- почти шепотом сказал учитель.- Какой-то зверь тут шатается… И мне дай топор.., Ребята, не бойтесь и сидите тихо…

- Я уже зарядил… А топор - вот…- так же негромко ответил Цыден.

- Хорошо. А теперь посмотрим, что все это значит… Слава богу, мы вооружены до зубов: централка, топор, ножи…-шептал Георгий Николаевич.- Встретим как надо этого… медведя, если посмеет подойти к нам. А скорее всего, он нас и не унюхает в такую погоду. Обойдет стороной.

- Это… разве медведь?..- спросил Толя.

- Медведь… или другой зверь… Какая разница, все равно ему несдобровать, если вздумает подойти сюда,- ответил учитель, стараясь быть как можно спокойнее.- Тише!

А зверь медленно, но верно приближался. Видимо, у него была сломана нога, поэтому он часто останавливался, и крик его доносился иногда с одного места.

Были моменты, когда зверь, казалось, вот-вот ворвется в палатку. Но в конце концов его, как и предполагал Георгий Николаевич, пронесло мимо. И вскоре вопли неведомого зверя замерли вдали, где-то в недрах непролазной таежной глухомани, заглушаемые шумом ночного дождя, грозным рокотом водопада и теперь уже глухими и далекими раскатами грома. Ливневые потоки словно только и ждали, пока уйдет раненый зверь: едва он скрылся, стали они ослабевать. Гроза тоже пошла на убыль, уходя все дальше, к отрогам Главного Баргузннского хребта.

- Отбой! - облегченно вздохнул Георгий Николаевич, вылезая из палатки.

Он, конечно, имел в виду не только ночную грозу, но и ночного зверя, каким-то чудом миновавшего их.

Сказал:

- Ребята, поспите спокойно до утра, надо как следует отдохнуть: завтра мы должны пройти не меньше, чем сегодня.

Гроза кончилась, но нудный дождик долго еще шуршал в листве и робко тренькал по брезенту палаток. Прекратился он только на рассвете. Когда утром учитель вышел из палатки, мглистое серое небо низко висело над головой. Казалось, протяни руку - и притронешься к нему. Кругом все было мокрым. Мокрые листья и деревья. Мокрая трава, тайга и земля. Мокрые камни, скалы и горы. Сухого не осталось ничего. Нигде. Ущелье и то все мокрое. Попробуй пройди полсотни шагов по этой мокрой траве - штанины твоих брюк сразу же станут мокрыми-премокрыми, хоть выжимай. Шагни в лес и нечаянно задень какую-нибудь ветку - и тут же с головы до ног окатит тебя холодными брызгами. «И небо тоже мокрое,- думал Георгий Николаевич,- будто вот-вот снова разверзнутся хляби… Неужели опять?..»

Но небо прояснилось, и путники подошли к ущелью.

То, что они увидели, несказанно их поразило. Вчерашний карниз весь был завален упавшими сверху камнями разных размеров - от огромных валунов до мелкого щебня. В некоторых местах края уступа обвалились в реку, образуя опасные выемки, по которым при малейшем неосторожном движении можно было запросто свалиться в бурный поток.

«Что делать? Как двигаться дальше? Как преодолеть такое препятствие? Сбросить в реку неустойчивые камни и медленно, понемногу пробиваться вперед? Или обойти это чертово ущелье по горам, раз в десять удлинив путь до Урочина? Но где гарантия, что не встретятся на этом новом пути подобные, а может быть, более трудные препятствия?» Такие мысли одолевали Георгия Николаевича, когда он не отрываясь глядел на ущелье, ставшее за одну только ночь совсем другим.

Юные следопыты молча глядели на учителя.

- Ну, что нам делать, ребята? - обратился к ним Левский.- Говорите… А может, лучше вернемся домой?

Возвращаться, не дотянув до цели всего каких-нибудь двадцать- тридцать километров? Нет, Георгий Николаевич сам этого не хочет, он просто жалеет их… Поняв это, ребята загалдели, перебивая друг друга.

- Шли и шли, а теперь обратно топать? Э-эх! - разочарованно махнул рукой Петя.