Чертополох и терн. Возрождение веры

Нежному колориту Боттичелли учился у Филиппо Липпи, но твердую линию и контур он заимствовал в скульптурах Вероккио; твердость линии почти скульптурная и контур жесткий. Не у кроткого Филиппо Липпи можно было научиться такой надменности. Откинутая назад голова, взгляд сверху вниз, павлинья осанка Медичи родственна осанке кондотьера Коллеони. Конную статую Вероккио выполнил пятью годами позже картины «Поклонение волхвов», но работы, предшествующие большой конной скульптуре, уже были в его флорентийской мастерской, которую Боттичелли хорошо знал и в которой учился. На картине Козимо Медичи, старший на тот момент в династии, и два его сына олицетворяют волхвов. Козимо преклонил колени перед Девой, дети (тоже волхвы) смотрят на Марию, но внуки, Джулиано и Лоренцо, уже не участвуют в церемонии. Юноша Джулиано думает о своем, Лоренцо гордо выпятил грудь и о поклонах не помышляет. Традиционное поклонение Святому семейству становится прославлением земного семейства Медичи и прежде всего их круга: если младенцу Иисусу отныне вверена земная юдоль, то за существенную часть таковой отвечают во Флоренции просвещенные люди. Главным в картине является утверждение, что свободный и уверенный в себе человек постоит за свое достоинство самостоятельно – и обладает правами и средствами это доказать. Та же павлиньи-гордая, пренебрежительная к окружающим осанка Джулиано повторена Боттичелли в образе святого Себастьяна (1747, Картинная галерея, Берлин). Святой Себастьян, чертами лица напоминающий Джулиано, не просто «не замечает» своих страданий (как, скажем, Иисус кисти Босха), но высокомерно вызывает стрелы на себя, провоцирует мучителей надменностью. Он выше своих врагов – и по социальному статусу и, главное, по самосознанию. Он – представитель иной страты, неподвластной осуждению – ни правому, ни неправому.

А. Ф. Лосев в своей знаменитой главе «Обратная сторона титанизма» вменяет в вину «возрожденцам» (термин Лосева) то, что наряду с принципами гуманности и образованием примат воли (антихристианское, по Лосеву, свойство) рождает, помимо выдающихся мыслителей, жестоких кондотьеров. Но процесс оправдания кондотьерства социологически и теоретически иной. Не существует никакой «обратной стороны» – образован единый конгломерат, особый социальный феномен.

6

В 1482 г. Боттичелли пишет знаменитую картину «Весна» – парная вещь к «Рождению Венеры», созданному в 1483–1485 гг. для той же виллы ди Кастелло. Спор в отношении этих произведений начался при жизни автора, возобновился в XIX в.

Действие «Весны» происходит в волшебном лесу. По траве, усыпанной цветами, движутся хрупкие женские фигуры, они бережно ступают, почти парят; это не только характеристика неземной природы – здесь деликатность в прикосновении ко всему сущему. В картине речь о любви – но о такой, которая не может поранить, не может бурной страстью навредить. Смятого цветка и потревоженной души эти дамы не допустят – и в связи с этим прочитать данное произведение как языческий текст, восхваляющий земную страсть, невозможно. Боттичелли писал чистыми локальными цветами, не употребляя лессировок сиенской школы и глубоких полутонов венецианцев; добивался чистого звука – и это также отсылает к иконописи. Но иконописи особой, уже искушенной живописью маслом.

Особенность «Весны» в том, что в композиции нет центра; точнее, имеется два центра, и внимание рассеивается. Первая фигура, что привлекает внимание, – это классическая героиня Боттичелли, та самая дама, которая появляется то в образе Венеры, то в образе Марии. Кто она в данной картине, сказать затруднительно. Отвлекает вторая героиня, женщина из правой группы, одетая в платье, усыпанное цветами. Взгляд перемещается с одной дамы на другую, невольно сравнивая. Иные заключают, что утверждается тождество, зеркальность.

Принято называть фигуру в платье из цветов Флорой, богиней природы. Суждение выглядит странным, если обратить внимание на то, что в картине «Рождение Венеры» изображена та же женская пара: к центральной фигуре (Венере, плывущей в раковине) обращается прекрасная женщина, в том же цветочном платье, что и дама с картины «Примавера», и схожая с ней чертами лица. Героинь в «Рождении Венеры» тоже две, но здесь никто не упоминает про Флору.