Решение проблемы заключается в том, чтобы сделать эволюционно заложенные модели поведения немного более гибкими и дать животным возможность учиться на протяжении жизни – дать определенную свободу. Свободу принимать решения в той или иной ситуации, основываясь на своем предыдущем опыте, а не слепо подчиняться диктату генетической программы.
В 2000 году уроженец Вены невролог Эрик Кандел был удостоен Нобелевской премии за открытие того, как природа в обличье животных, сопротивляясь упрямым детерминированным законам физики и химии, формирует способность к обучению. Точнее сказать, он получил премию за то, что напугал невинных калифорнийских морских кроликов. Это представители морских слизней длиной до 75 см, обонятельные органы которых немного похожи на кроличьи уши. Слизняки реагируют на неожиданные раздражители извне, втягивая жабры, окутывающие их тельце, словно дышащий туман. Если за первым испугом не последовало нападение морского волка и никаких других неприятностей не приключилось, то морской кролик вздыхает с облегчением. Он снова распускает свою прекрасную жаберную ауру и спокойно ползет дальше своей дорогой.
Кандел смог продемонстрировать, что после серии пугающих стимулов, за которыми не последовало никакого вреда для организма, слизняки со временем научились игнорировать их. Прежде всего, ему удалось на простых организмах детально показать, какие биохимические процессы протекали в их нервной системе во время научения и где именно (12). Обучение в его простейшей форме – это биохимическая машина, которая управляется без участия каких-либо сложных мыслительных операций.
Животные, которые начинают свой жизненный путь с таким прекрасным новым инструментом в багаже, как обучаемость, теперь имеют маленький недостаток по сравнению со своими предшественниками. Ведь чистый инстинкт, базирующийся на рефлексах, можно применять сразу. А вот тому, чтобы осадить врача, который слишком сильно бьет молоточком по колену, нужно учиться. Так что потребуется время на тренировки. А когда речь заходит о выживании или предотвращении травм колена, то ко всему прочему добавляется риск получить во время тренировок именно тот ущерб, которого хотелось бы избежать. Морской кролик, может, и разучился бояться в исследовательской лаборатории, потому что с ним ничего плохого не случилось, но в открытой природе с его собратьями чаще происходит кое-что иное: за испугом следует печальная участь быть съеденным. Морские кролики – лакомый кусочек и входят в меню большой семьи охотников, начиная с омаров и заканчивая обезьянками по имени человек, обитающими на суше.
За пределами лаборатории детеныши готовятся к будущей жизни с помощью игры. В принципе, в них действуют те же правила, что и в реальных ситуациях, но последствия ошибки в значительной степени смягчены. Прятаться и удирать от хищников или недружелюбных членов соседнего племени было чрезвычайно важным для человека умением на протяжении тысячелетий. Ситуации, в которых эти навыки использовались, были весьма опасными для жизни. Поэтому человеческие дети с незапамятных времен играют в прятки и догонялки и, не рискуя жизнью и не подвергая себя чрезмерному стрессу, отрабатывают именно эти навыки, – а попутно, конечно же, еще и социальное поведение в конфликтных ситуациях, общение с людьми и целый ряд других умений.
Однако риск не должен быть излишне малым, поскольку механизмы обучения предполагают наличие так называемого сигнала об ошибке. Когда тучи сгущаются и мир серьезно угрожает нам, нашим поведением по большей части двигают автоматические и рефлекторные реакции, возникающие благодаря выбросу в кровь гормонов стресса. Чтобы повлиять на эти реакции, которые по сути схожи с рефлексами морского кролика, необходим сигнал об ошибке, который следует сразу за совершенным действием. Гнев, который испытывают дети, когда их укрытие раскрыто или когда во время игры в догонялки на плече оказывается рука другого, является самым верным признаком того, что они совершенствуются и что обучение достигает своей цели.
Для утопистов, которые предпочитают обходить неприятные чувства, новость, конечно, отнюдь не радостная. Может, полегчает, если уяснить простую мысль, что разочарование от проигрыша в игре может быть показателем прогресса. Ура! Снова мир, кажется, перевернулся с ног на голову. Играть и учиться – одно и то же, а разочарование от проигрыша – признак того, что в долгосрочной перспективе будешь выходить победителем.
Брэдли Аллан Фиске , Брэдли Аллен Фиске
Биографии и Мемуары / Публицистика / Военная история / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Исторические приключения / Военное дело: прочее / Образование и наука / Документальное