Четвертый Кеннеди

— Это известно только нам. Секретная информация всегда воспринимается с подозрением. И даже если мы будем располагать неопровержимыми доказательствами его участия, мы не сможем огласить их. Это нарушит баланс сил в Персидском заливе. Нам придется принимать меры, которые войдут в противоречие с интересами нашей страны.

— Господи Иисусе, — пробормотал Отто Грей.

Кристиан Кли рассмеялся.

Юджин Дэззи, который мог писать в темноте (он говорил всем, что на такое способен только административный гений), делал пометки в блокноте.

— На текущий момент нам известно следующее, — продолжил директор ЦРУ. — Похоже, непосредственное участие в операции принимала международная террористическая организация, называющая себя Первой сотней, а иногда Христами Насилия. Она служит связующим звеном между левацкими революционными группами элитных университетов различных стран и располагает конспиративными квартирами и материалами, необходимыми для проведения террористических актов. Действие этой организации ограничено территориями Германии, Италии, Франции и Японии, у нее есть выходы на Англию и Ирландию. Но наши источники сообщают, что даже сотня не знала, что должно произойти. Они думали, что все ограничится убийством папы. Поэтому мы приходим к выводу, что замысел всей операции известен только Джабрилу и, возможно, султану Шерхабена.

Просмотр продолжился. На экране появился аэробус, застывший посреди летного поля, изолированный от остального мира солдатами и зенитными установками. Толпу зевак и журналистов отделяла от самолета добрая сотня ярдов.

Вновь заговорил директор ЦРУ:

— Этот фильм и другие источники указывают, что штурм самолета невозможен. Если только мы не решим захватить Шерхабен. Но, разумеется, Россия этого не позволит, против, скорее всего, выступят и другие арабские страны. Кроме того, более пятидесяти миллиардов американских денег вложено в их город Дак, который, по существу, является еще одним заложником. Мы же не собираемся поднять на воздух пятьдесят миллиардов долларов, инвестированных нашими согражданами. Добавим к этому, что ракетные установки Шерхабена обслуживаются американскими наемниками, что еще больше запутывает ситуацию.

На экране возник интерьер угнанного аэробуса. Камера, которую кто-то держал в руке, двигалась вдоль одного из проходов в салоне экономического класса, показывая испуганные лица пассажиров, пристегнутых к креслам ремнями безопасности. Потом камера переместилась в салон первого класса, показала, что там только один пассажир. Появился Джабрил. В светло-коричневых брюках и коричневой рубашке с короткими рукавами. Подошел к пассажиру, сел рядом, все увидели, что это Тереза Кеннеди. Несколько минут они о чем-то разговаривали, вполне дружелюбно, с явным интересом.

На лице Терезы играла легкая улыбка, которая едва не заставила ее отца отвернуться от экрана. Эту улыбку он помнил с детства, улыбку людей, привычных к коридорам власти, которые и в мыслях не допускают, что им может грозить опасность со стороны других представителей рода человеческого. Френсис Кеннеди часто видел такую же улыбку на лицах своих дядьев.

— Давно ли снят этот фильм? — спросил Кеннеди директора ЦРУ. — Как вам удалось его достать?

— Двенадцать часов тому назад, — ответил Тэппи. — Мы купили его за большие деньги у человека, близкого к террористам. Подробности я могу сообщить вам в частной беседе, мистер президент.

Кеннеди отмахнулся. Подробности его не интересовали.

— Согласно нашим данным, никто из пассажиров не пострадал, — продолжал Тэппи. — К ним относятся достаточно уважительно. Однако всех женщин, участвовавших в угоне самолета, заменили мужчины, несомненно, с ведома султана. Я считаю, что это шаг в опасном направлении.

— В каком смысле? — спросил Кеннеди.

— На самолете находятся только террористы-мужчины. Их не меньше десяти. Они хорошо вооружены. Возможно, они готовы перебить заложников в случае штурма самолета. Они могут думать, что женщины не выдержат вида такой бойни. Наши оценки показывают невозможность силовой операции.

— Они могут использовать других людей только потому, что перешли к новому этапу своего плана, — возразил Кеннеди. — Или Джабрил думает, что ему удобнее работать с мужчинами. Все-таки он араб.

Тэппи улыбнулся:

— Френсис, мы оба знаем, что эта замена знаковая. Я думаю, такое случалось лишь однажды. Наш опыт борьбы с террористами ясно показывает, что в такой ситуации прямая атака приведет лишь к гибели заложников, а не к их спасению.

Кеннеди промолчал.

Они досмотрели фильм. Джабрил и Тереза продолжали говорить, все более дружески. Наконец, Джабрил похлопал ее по руке. Он определенно давал ей какие-то заверения, сообщал хорошие новости, потому что Тереза рассмеялась в ответ. А перед тем как уйти, даже поклонился, показывая тем самым, что она под его защитой и ей ничего не грозит.

— Я боюсь этого парня, — подал голос Кли. — Давайте вытащим оттуда Терезу.

* * *