Читаем Чингисхан полностью

Темучжин создал вооруженный отряд личных телохранителей, называемый кешик. Кешиктены пользовались особыми привилегиями, они подбирались из знатной молодежи и подчинялись только хану. «Мой кешиктен по положению своему выше армейского нойона-тысячника, а котчин-оруженосец кешиктена – выше армейских нойонов‐сотников и десятников. Поэтому подлежит ответственности всякий тысячник, который вздумает тягаться с моим кешиктеном», – повелел Чингисхан.

Вначале в отряде числилось 150 кешиктенов. Стража делилась на ночную и дневную: восемьдесят человек должны были охранять хана ночью и семьдесят – днем. В этот отряд зачислялись самые способные и видные наружностью сыновья и младшие братья нойонов, тысячников и сотников.

Кроме того, был создан особый отряд батыров, минган, то есть тысяча, который должен был всегда находиться в авангарде и первым вступать в бой с противником. Командовал ими Архай-Хасар, одним из первых присоединившийся к молодому Темучжину после его расставания с Джамухой. С тех пор Архай-Хасар неоднократно доказывал свою преданность. Он был с ханом на озере Балджун, и он был одним из двух послов, которых разгромленный Чингисхан отправил Ван-хану, требуя объяснения причин вражды. Именно Архай-Хасар, вернувшись к Чингисхану, передал тому ответ старого хана [68]. А в финальной битве с кереитами Архай-Хасар возглавил и вел передовые отряды. «Архаевы богатыри должны занимать пост перед дворцом!» – повелел Чингисхан.

Под своим командованием Чингисхан оставил особый тумен, то есть десять тысяч человек. Хан придавал большое значение тому, чтобы правитель всегда имел личную, пусть и небольшую армию. Своим потомкам Чингисхан завещал: «Пусть же и потомки потомков моих, которые некогда будут занимать мой престол, пусть они берегут как память обо мне от всяких забот и горя тот десятитысячный корпус моих личных кешиктенов, которые избраны от девяноста и пяти тысяч, чтобы состоять лично при мне. Разве не превыше добрых гениев хранителей были мне эти десять тысяч кешиктенов!»

Из дошедших до нас речей Чингисхана видно, какое огромное значение он придавал верной гвардии. Людей, прошедших с ним огонь и воду, он отметил особо, назвав их «Старой стражей»:

В пасмурные облачные ночи юрты мои, имеющие дымники, кругом облегала ты, крепко убаюкивала меня во дворце, старая стража моя. Ты и на этот трон возвела меня.

В звездные ночи дворцы мои кругом облегала, на постели моей не давала метаться в тревоге, благословенная стража моя. На высокий престол возвела меня ты!

В переплетающиеся дожди, в трескучие морозы, в проливные дожди решетчатые юрты мои окружала ты, во мгновение ока поднималась, верная стража моя, упокоившая сердце. Ты и на радостный трон возвела меня.

Среди коварных врагов, окружая юрты мои с подолами, ты во мгновение ока поднималась на защиту, верная стража моя!

На малейший стук берестяного колчана незамедлительно откликавшаяся стража моя!

На едва заметный стук березовых луков не запаздывавшая, быстроходная стража моя, благословенная стража моя!

Найманы и другие

Темучжин не планировал долго отдыхать. Он помнил, что еще живы многие его враги: жив Джамуха, жив вождь меркитов Тохтоа-беки, – и оба они вступили в союз с найманами, жившими к западу от кереитов.

Найманы были сильным народом с развитой системой управления. Их ханство существовало уже около восьмидесяти лет, оно образовалось в результате войн с соседним государством Ляо.

В конце XII – начале XIII века найманское ханство распалось на две части, которые возглавили два брата – Таян-хан и Буюрук-хан. Этот раскол ослабил найманов, и Чингисхан решил этим воспользоваться, не дожидаясь, пока враги вновь объединятся.

В мае 1204 года монголы встретились с войсками Таян-хана в степи Саари-кээр, в истоках реки Канхархи [69]. Причем войско Таян-хана соединилось с войсками Джамухи, меркита Тохтоа-беки и еще нескольких вождей из разгромленных Чингисханом племен.

По совету одного из своих чербиев Чингисхан приказал каждому воину ночью разжечь по пять костров – и таким образом ввел Таян-хана в заблуждение о численности своего войска. Тогда Таян-хан отступил в горы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное