Чёрный горизонт

События развивались по самому неблагоприятному сценарию. Что творилось на ладьях готийцев, я мог только гадать: похоже, ладьи относило ветром к югу. Яростные крики матросов-простецов стихали, на палубе оставалось всё меньше живых людей.

Нетико понял, что используя «Штерн» он лишь увеличит число жертв среди экипажа, и кинулся на пытавшегося прорваться к мостику зверя с голыми руками — андроидов серии Т-101 делали на совесть, один такой искусственный организм превосходит силой и ловкостью сотню людей. Прожектора «Громовержца» внезапно моргнули и погасли, отказ энергосистемы. Неужто твари пробрались в «тайную каюту»?

Нетико отроду был существом твёрдо уверенным, что интеллектуальные способности ИР намного превосходят человеческие, а получив материальное тело и вовсе загордился — безупречный разум, существующий в «быстром времени», и отличный биомеханический организм ставили представителя машинной цивилизации на много ступеней выше людей, будь таковые людьми «новыми» или обыкновенными. Честное слово, лучше бы Нетико чуть поскромничал и спокойно жил в маленькой коробочке ПМК, прицепленной к моему рукаву или хранящейся в кармане! Тогда он был бы избавлен от случайностей!

На моих глазах андроид завалил чудовище «на спину», то есть на овальный панцирь, разжал клешню, ухватившую Нетико за бедро, и вырвал её, но везение от ИР отвернулось — зверь вывернулся, отпрыгнул, выставил вперёд свои «гарпуны» и налетел на андроида всей массой, ударив двумя остриями под грудину. Лезвия вышли со стороны спины, проткнув Нетико насквозь.

Чудовище и мой злосчастный симбионт ударились о фальшборт, проломили его и шумно рухнули в воду. У меня сердце в пятки ушло — теоретически андроида Т-101 уничтожить почти невозможно, он прекрасно чувствует себя в космическом вакууме, при давлении в десятки атмосфер или в любой газовой среде, но плавает как топор: весит эта модель три сотни килограммов, всему виной тяжеленный металлический эндоскелет…

Не знаю, что со мной случилось. Кратковременное помешательство, я не осознавал, что делаю. Вскочил, подобрал отброшенный Нетико пистолет, отжал клавишу предохранителя. Над ночным морем распустился веер непрерывного разряда, зашипели столбы пара.

— Стой, псих!

Левитаторы на нападение не отреагировали — телохранитель не воспринимал конфликты между людьми как непосредственную угрозу хозяину. ИР гривны полагал капитана Вольфа моим другом и не стал бы вмешиваться до тех пор, пока командир корабля не начал бы палить в меня из мушкета или кидаться с ножом, — летающие пчёлки перехватили бы пулю, а самого агрессора утихомирили парализующим разрядом.

— Ты что творишь? — Вольф выбил пистолет из моей ладони и саданул прямо в переносицу увесистым кулачищем. Хрустнуло. Сознание померкло, я успел заметить, как над палубой взвились языки оранжевого огня. — Мы побеждаем, идиот! Спалишь всех к чертям собачьим!

Тут капитан от всей души приложил меня головой прямиком о штурвальное колесо, и я потерял сознание.

* * *

Было очень жарко, солнце било в глаза. Ужасно болела правая скула, дышал я ртом — ноздри, как выяснилось, были залиты засохшей кровью.

— Вроде очнулся, — голос лейтенанта Гофера. Как всегда уверенный и чуточку насмешливый.

— Прекрасно, — отозвался старший помощник. — Извольте вылить на его светлость ведро воды, способствует пробуждению.

Вода была очень кстати, я чувствовал, что поджариваюсь — палило беспощадно. Гофер помог сесть. Оказывается, я валялся на сложенном в несколько раз парусе.

— Где… — удалось издать лишь невнятное мычание. — Ох, как хреново-то… Что происходит, господин лейтенант?

— Пока — ровным счётом ничего, — холодно сообщил Гофер. — «Громовержец» прочно сидит на камнях в двух милях от Торгау. Помощи ждать не приходится, спускаем шлюпки. Готийцы потерялись, отстали от нас ночью. Погибло больше половины команды. Вашими стараниями корвет едва не отправился на дно, пожар тушили два часа. Желаете взглянуть на живописные окрестности? Для начала благоволите умыться, у вас всё лицо в крови.

…Побережье Гельвеции было затянуто чёрным дымом. За сплошной непроглядной полосой угольного марева, застилавшей пляжи, силуэты городских зданий и густые тропические леса, угадывались холмы, коричневые скалы и пологие горы с отблеском снега на вершинах.

— Нет больше Торгау, — сказал господин Мильх. — И прошу вас, герцог, не задавайте лишних вопросов. Не время.

Глава девятая

Пятый рассказ Николая Крылова

ТЕОРИЯ ЗАГОВОРА

Дольни-Краловице.

22 августа 3273 г. по РХ

Терпеть не могу политику — дело грязное, бесчестное и требующее особого склада ума. Однако давным-давно я услышал такую фразу: «Если ты не займёшься политикой, политика займётся тобой». Никогда бы не подумал, что в один далеко не прекрасный день мне доведётся принять участие в подготовке государственного переворота и чужеземного военного вторжения в ставшую родной Верхнюю Моравию.