Чёрный горизонт

Площадь, на которой почти две тысячи человек бурно обсуждали вечные вопросы «что делать?» и «кто виноват?», мы обошли десятой дорогой — незачем рисковать. Около светло-зелёного двухэтажного здания, принадлежащего ведомству пана Озимека, усиленная охрана: конная гвардия при полном вооружении и головорезы «тайной стражи». Ставни на окнах (насколько я знаю, они не деревянные, а металлические, только снаружи обшиты покрашенными досками) не распахнуты, здание смахивает на маленькую крепость.

— …Насчёт пана Барта распоряжений не было, — отрезал помощник Озимека, господин Готтов, встретивший нас в дверях. — Извините.

— Без него я никуда не пойду. Так и передайте.

Готтов одарил меня взглядом, способным на расстоянии расплавить кавалерийскую кирасу, и скрылся в темноте коридора. Объявился через пять минут.

— За мной.

В доме мрачно, окна закрыты, освещение скупое — несколько ламп. Знакомая парадная лестница, на верхней площадке, перед дверьми кабинета два простеца с клевцами, оружием простым, но при ударе в голову способным насмерть поразить и дворянина.

— …Вина не предлагаю, нечего праздновать. — Пан Озимек встретил нас без единого намёка на традиционное моравское гостеприимство. — Николай, объясните, что здесь делает молодой барон Барт?

— Я ему доверяю.

— Больше, чем мне?

— Больше, — нагло сказал я. — Поскольку знаю, чего ждать от господина десятника. Этой ночью видел его в бою, он сражался вместе со мной. А чего ждать от вас — доселе неизвестно.

— Присаживайтесь, коли так, — скривился пан начальник. — И постарайтесь внятно объяснить, чего нам ждать в ближайшем будущем? Завтра, через неделю, через месяц? К Рождеству?

— Завтра — не знаю, я не прорицатель и не астролог. Нападение может повториться при наступлении темноты, хотя вероятность этого низка. Точно знаю одно: атаки продолжатся. Когда придут холода и животные начнут массовую миграцию на юг, округа Дольни-Краловице может быть опустошена в течение шести-восьми недель. При активном сопротивлении — до пятнадцати недель. Это мои личные предположения, никто не знает, как произойдёт в действительности.

— Выход? — коротко спросил Озимек.

— Никакого. Имеющимися в наличии силами мы не сможем защитить город, его жителей и тем более простецов в окрестных деревнях, от которых зависят бесперебойные поставки провианта. Зверья стало слишком много, чудовища размножаются, организованно бороться с ними невозможно.

— Даже если тебя съели, всегда есть два выхода, — неудачно отшутился Озимек. Построжал, нахмурился. — Пан Николай, вы серьёзно? Ожидал от вас совсем других слов!

— Пожалуйста: начинать подготовку к эвакуации города. Бежать на юг. Только это поможет на год-другой, может и поменьше… Мы расположены слишком близко к Танвальдским горам, а возле Карлштайна пока спокойно. Пока.

— Исключено! Вы понимаете, о чём говорите? Эвакуировать тысячи благородных и десятки тысяч простецов? Когда не собран урожай, а прошлогодние запасы истощены? Заставить людей бросить свои дома, замки, угодья? Земли, на которых мы живём столетиями?

— Очень хорошо. — Я понимающе кивнул. — Вариант второй: королевская армия. Сообщим в Карлштайн, его величеству Рудольфу. Вдруг он согласится и пришлёт дворянскую конницу? Что она будет делать? Гоняться за каждым отдельным монстром по чащобам и болотам? Мы имеем дело не с войском противника, а с природным явлением: новые биологические виды захватывают территорию, вытесняя и истребляя конкурента-человека. Никто не управится с этой заразой. Никто. По крайней мере, на Меркуриуме.

— А как же Граульф? — вздёрнул брови пан Озимек. — Вы нам не поможете?

— Боюсь, что нет, — ответил я, если и покривив душой, то самую малость. С технической точки зрения Университет способен уничтожить тварей собственного производства одним махом, но кто в ответе за «новых» животных, у которых отсутствует необходимый набор биоконтроллеров? — Как вы это представляете? Сплочённая армия алхимиков? Непобедимые отряды рыцарей в сверкающих доспехах, обвешанных магическими амулетами? Даже если Совет Первых разрешит, — а он никогда не даст своего позволения! — ничего не получится. Нас очень немного.

И тут я почти не соврал. Штат Университета — семь с небольшим тысяч человек, из них непосредственно тематикой Меркуриума занимаются от силы девятьсот, а «полевых работников» и того меньше: сто сорок…

— Матерь Божья, — только и сказал пан Озимек. Даже слегка побледнел; похоже, он и впрямь ожидал, что я приду и помогу решить все затруднения в единый миг. Ошибался бывалый служака!

Вошёл господин Готтов, молча положил на стол начальника исписанную снизу доверху бумагу и снова исчез за дверью.

— Четыре деревни, — ничего не выражающим голосом сказал Озимек. — Четыре, понимаете? Сожжены дотла. Это доклад только от двух разъездов, успевших вернуться в город. Бойков, Сводин, Загорска, Цедыня… Выживших — единицы.

Посёлок Сводин находился всего в двух милях севернее города. Княжеское владение, огромные выпасы, больше пятисот коров, оттуда всегда привозили молоко и телятину. Показательно.