Чистые сердцем

Он не стал оскорблять ее тем, чтобы начать разубеждать или отвлекать ее шутками от того, что она только что сказала, он просто взял ее за руку и крепко сжал ее, и оставался с ней до тех пор, пока не пришел другой полицейский офицер, спустился вместе с ней к машине и отвез домой.

Тридцать семь

В помещении пахло мокрыми пальто. Снаружи Блэкфрайарс Холла кто-то как будто внезапно открыл огромный кран, и с крыши на всех, кто заходил внутрь, обрушивалась стена воды. Пришло очень много людей – в основном, как подумала Карин МакКафферти, чтобы спастись от дождя, а не чтобы поддержать выставку нового планирующегося стационара. Те, кто отвечал за фуршет, подавали кофе и пирожные нон-стоп, а у столов с лотереями и розыгрышами очередь столпилась сразу после открытия. Но вокруг макета люди расхаживали рассеянно, не задавали никаких вопросов и, не считая нескольких человек, не вписывали свои имена в список желающих получить более подробную информацию позже. Это был очень красивый макет. Стационар должен был расположиться сбоку от «Имоджен Хауза» и предоставить пациентам возможность встречаться, рисовать и шить, клеить модели, играть в игры. Там предполагалось сделать консультационный и лечебный кабинеты, а также зимний сад, выходящий окнами во двор. Не всем пациентам хосписа обязательно оставаться в стационаре, и не все стационарные больные приходят в «Имоджен Хауз» просто чтобы умереть; некоторые обращаются за получением временного ухода или за обезболивающими, а потом возвращаются домой ради недель или месяцев лучшей жизни. Если бы у них появилось место, куда можно приходить днем, то можно было бы говорить о полноценном уходе. У Карин и Мэриэл был подготовлен ответ на любой более или менее внятный вопрос, подготовлены пояснения и брошюры, подготовлена, как выразилась Мэриэл, более эффективная стратегия продаж, чем у любого дилера подержанных автомобилей. Но им почти не задавали вопросов, и никто не хотел остаться здесь достаточно надолго для того, чтобы получить представление о стационаре, который они «продавали».

А теперь комната пустела по мере того, как люди допивали свой кофе и готовились нырнуть обратно в дождь. Мэриэл отошла, чтобы помочь убрать со столов. Карин сидела у макета, допивала вторую кружку чая и чувствовала горькое разочарование.

Секунду спустя она подняла глаза и увидела молодую девушку, которая только что вошла в здание. На ней был бежевый плащ с поясом, широкий шерстяной бледно-розовый шарф, и ее волосы блестели от капель дождя, но не завивались от влажности в крысиные хвостики и не липли к ее лицу. Она была красива. Карин уставилась на нее. Это была, наверное, самая красивая женщина из всех, кого она когда-либо видела. Она была стройной, у нее была идеальная кожа и огромные, темные глаза – такие же темные, как гладкий шелк ее волос.

Карин встала. Ей показалось, что именно это следует сделать в присутствии такой красоты.

Девушка медленно пошла по залу в направлении макета.

– Доброе утро.

– Привет. – Значит, американка. Ее произношение было певучим, интеллигентным, мягким. Девушка протянула руку. – А вы?..

– Карин МакКафферти.

– Лючия Филипс. А теперь, пожалуйста, расскажите, что здесь происходит – что демонстрирует этот макет. Мы зашли сюда спрятаться от дождя и посмотреть на старое здание, но, кажется, тут происходит что-то, о чем нам стоит знать?

Через пять минут она уже знала все, о чем Карин только могла рассказать. Слушала она с вежливым вниманием. Они прошлись вокруг макета. Карин указывала на ту или иную особенность здания, девушка неотрывно на него смотрела. В дальнем конце помещения Карин заметила, как Мэриэл и пара волонтеров с удивлением глядят на них и перешептываются.

Девушка, Лючия Филипс, оглянулась на звук шагов за своей спиной.

– Какс, пойди посмотри на это!

Ему было сорок с чем-то, и он был хорош собой. Он был одет в американский аналог костюма с Сэвил-роу, и примерно то же можно было сказать о его акценте. Но ливень к нему отнесся с меньшим снисхождением. Рукава и ворот его макинтоша промокли насквозь, и по его вискам к шее стекала вода.

– Пожалуйста, позвольте предложить вам кофе… И, я уверена, у нас найдется чистое полотенце, чтобы помочь вам обсохнуть.

Он протянул ей руку.

– Что же, спасибо. Джордж Какстон Филипс. Я так понимаю, вы уже познакомились с моей женой Лючией.

Карин взглянула на них снова. Девушке не могло быть больше двадцати двух – двадцати трех лет, и она приняла мужчину за ее отца. Но, кем бы они ни были, она чувствовала, что им нужно уделить максимум внимания. Она отправилась на кухню в поисках свежего кофе и полотенца. Мэриэл пристроилась рядом с ней у раковины.

– Кто?

– Американцы. Очаровательные. Можешь сварить им свежий кофе? – Она порылась в одном из шкафчиков и нашла там два выцветших, но чистых полотенца с изображениями собора Святого Михаила.

– Я все принесу, – сказала Мэриэл громким шепотом. – Ты иди обратно.