Читаем Чхандогья упанишада полностью

I.1.9. Тройное знание (trayī vidyā)… — имеются в виду три веды: Ригведа, Самаведа и Яджурведа. Здесь, по-видимому, подразумевается церемония возлияния жертвенного напитка — сомы (см. ниже, прим. II.22.1), во время которого читают гимны соответственно три жреца: xomap (hotar) произносит гимны Ригведы, удгатар поет гимны Самаведы

, а адхварью (adhvaryu) читает жертвенные формулы Яджурведы и совершает возлияние. Четвертый, главный жрец — брахман (brahman), следит за церемонией, его задача — исправлять возможные ошибки других жрецов. Cp. CS, 317–318; СРа, 45 sq.

Величием и сущностью (mahimna rasena) — по толкованию Шанкары, «величие» слога Ом состоит в жизненной силе жреца, жертвователя и других лиц; его «сущность» — в пище (рис, зерно и т. д.), подносимой при церемонии. В связи со слогом Ом проявляется сущность жертвы: она поднимается к солнцу, солнце посылает дождь, дождь производит пищу, а последняя дает жизненные силы. Cp. CS, 13; UM, 3, n. 1. Э. Сенар (CSe, 2, n. 2) полагает, что автор имеет здесь в виду двойной смысл akṣara (см. выше, прим. I.1.5), и относит «величие» к значению akṣara — «негибнущий», а «сущность» — к самому слогу.

I.1.10. Тот, кто не знает…

 — по толкованию Шанкары, это знающий лишь технику обрядов, но не знающий смысла слога Ом.

Размышлением… — ср. перевод upaniṣadā PU, 339 и CS, 14 — meditation, основанный на толковании Шанкары (upaniṣadā yogena — medidative insight). Э. Сенар (Е. Senart, Upās, р. 575 sq., особенно 583) дает близкое по смыслу толкование — verehren. М. Мюллер (UM, 3 n. 3) и П. Дейссен (SU, 69) полагают, что здесь идет речь об учении данной упанишады, т. е. о знании значения удгитхи и слога Ом. Ср. СВ, перевод 2 — Upanishad; CSe, 2 — vérité; СРа, 92 — segreta dottrina.

I.2.1. Когда боги и асуры…

 — здесь использован известный индийский миф о соперничестве богов (deva) с демонами-полубогами асурами (asura), потерпевшими от них поражение. С помощью этого мифа удгитха (или отождествленный с нею слог Ом) трактуется как символ почитания органов чувств, жизненных сил (prāṇās): обоняния:, речи, глаза, уха, разума (manas) и наконец высшего из них — жизненного дыхания во рту (mukḥyaḥ prāṇa). По толкованию Шанкары, боги олицетворяют светлую природу чувств, очищенных исполнением предписанных обрядов, асуры же — темную сторону чувств. Таким образом, чувства человека являются ареной изначальной борьбы двух враждебных начал (ср. PU 339–340; CS, 16). Параллельное место дает Бр, I.3.1 и сл., где жизненные органы (речь, обоняние, глаз, ухо, разум и жизненное дыхание) по наущению богов сами по очереди исполняют удгитху. Здесь, однако, упор делается не на восхваление удгитхи, а на превосходство жизненного дыхания над другими чувствами (ср. UM, 4, n. 1). Па мнению П. Дейссена, сопоставляющего этот текст с Talavakāra upaniṣad-brāhmaṇa
, I.60; II.1; II.3; II. 10, версия Ч, носящая более отвлеченный характер, создана позже Бр. Cp. SU, 69, Anm. 1; 385; БУ, прим. I.3.1.

I.2.1. Праджапати (Prajāpati) — «отец созданий», творец и хранитель существ, почитавшийся верховным божеством; он отождествлялся с Индрой (Indra — бог-воитель, царь богов), Брахманом, Вишну и другими богами Согласно Шанкаре, он символизирует здесь человека вообще.

I.2.2. Обоняние (nāsikyam prāṇam)… — букв. «носовое дыхание» (= ghrāṇa). Ср. прим. I.3.3; см. также ниже, I.7.1; II.7.1.

I.2.6. Разум… — по-видимому, manas употреблено здесь отнюдь не в том смысле, который придается ему в философской системе санкхья («внутреннее чувство»). Cp. CSe, 3, n. 3; 60, n. 3.

I.2.7. Шанкара поясняет, что дыхание во рту (mukhya prāṇa) не было поражено злом, как дыхание в носу (ср. выше, I.2.2), ибо последнее «грязнее» (CS, 21).

Твердым… — принято толкование ākhaṇa Шанкарой. Ср. CSe, 3, n. 3; СВ, Anm. 3.2 sq.; СМо, 511, Anm. 364.

Рассыпались (vidadhvaṃsur)… — ср. СМо, 24, 481 sq., Anm. 5, 6.

I.2.9. …[оно] выходит… — ср. PU, 341; SU, 70; UM, 6. О. Бетлингк (СВ, Anm. 3.9) считает необходимым исправить utkramati («выходит») на utkramanti («выходят»), так как речь идет здесь, очевидно, не просто о дыхании во рту, а о всех «дыханиях». См. сводку в СМо, 433 sq., Anm. 8, 9. Ср. CSe, 4, n. 2; CS, 22–23; UM, 5, n. 2;. CPa, 94, n. 1. Шанкара поясняет, что умирающий раскрывает рот, так как жизненные силы стремятся получить недостающую им пищу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Упанишады в 3-х книгах

Похожие книги

Перестройка в Церковь
Перестройка в Церковь

Слово «миссионер» привычно уже относить к католикам или протестантам, американцам или корейцам. Но вот перед нами книга, написанная миссионером Русской Православной Церкви. И это книга не о том, что было в былые века, а о том, как сегодня вести разговор о вере с тем, кто уже готов спрашивать о ней, но еще не готов с ней согласиться. И это книга не о чужих победах или поражениях, а о своих.Ее автор — профессор Московской Духовной Академии, который чаще читает лекции не в ней, а в светских университетах (в год с лекциями он посещает по сто городов мира). Его книги уже перевалили рубеж миллиона экземпляров и переведены на многие языки.Несмотря на то, что автор эту книгу адресует в первую очередь своим студентам (семинаристам), ее сюжеты интересны для самых разных людей. Ведь речь идет о том, как мы слышим или не слышим друг друга. Каждый из нас хотя бы иногда — «миссионер».Так как же сделать свои взгляды понятными для человека, который заведомо их не разделяет? Крупица двухтысячелетнего христианского миссионерского эксперимента отразилась в этой книге.По благословению Архиепископа Костромского и Галичского Александра, Председателя Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви

Андрей Вячеславович Кураев , Андрей Кураев

Религиоведение / Образование и наука
Культы, религии, традиции в Китае
Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие. А также о том, как китайцам удается на протяжении трех тысяч лет сохранять преемственность своей цивилизации и обращать себе на пользу иноплеменные влияния, ничуть не поступаясь собственными интересами. Леонид Васильев (1930) – доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института востоковедения Российской АН.

Леонид Сергеевич Васильев

Религиоведение / Прочая научная литература / Образование и наука