Чучело и его слуга. Я был крысой

– Наверно, по-хорошему, нам нужно было в кабинет, где занимаются нашедшимися детьми. Ведь мы нашли ребенка, а не потеряли. Да только такого кабинета тут не сыскалось, – объяснил он даме. – Вот мы и решили прийти к вам.

– Будьте так добры, сосредоточьтесь на подробностях, – велела дама и взяла остро-преостро заточенный карандаш из банки, в которой стояло еще с десяток таких же.

Роджер увидел, как ее рука приблизилась к банке – но уже не увидел, как она вернулась к бумаге. Стоило ему заметить карандаши, и он пропал. Он влюбился в эти карандаши с первого взгляда и по уши.

Дама наклонилась через стол, втолковывая что-то Бобу и Джоан, которые тоже подались ей навстречу, а рука Роджера между тем тихонько приподнялась и медленно, осторожно поползла к банке. Даже захоти он сдержаться, он бы не смог – как не может сдержаться собака, крадущаяся за угол к миске с кошачьей едой.

Тем временем Боб пытался понять, о чем толкует эта важная дама. Вытянув шею, он заглянул в бланк, который она продолжала заполнять.

– Нет, нет! – воскликнул он. – Быть такого не может! Откуда-то же он пришел! Наверняка кто-то его уже ищет.

– Смею вас заверить, – процедила дама в ответ, – что мы ведем самые точные и аккуратные записи. В городе нет потерявшихся детей. Ни мальчиков, ни девочек.

– Ну а как насчет нашедшихся?

– Нашедшимися мы не занимаемся. Наша работа – потерявшиеся дети.

– Уф, – выдохнул Боб. – Что-то я совсем запутался.

– Вы его спрашивали, откуда он пришел? – поинтересовалась дама.

И все повернулись к Роджеру.

Тот поднял голову, явно довольный, что на него наконец обратили внимание, но вместе с тем слегка смущенный. Огрызок карандаша еще торчал у него изо рта, и мальчик быстро втянул его в рот и крепко сжал губы, как будто ничего не было. Но на губах и вокруг рта все равно остались пятна от красного грифеля, выдававшие его с головой.

– Что ты опять натворил, детка? – нахмурилась Джоан.

Роджер хотел было ответить, но у него был полон рот карандаша.

– Этот карандаш был собственностью Городского Совета, – сказала дама. – Мне придется взыскать с вас компенсацию.

Боб заплатил. Похоже, карандаши обходились Городскому Совету недешево. Роджер понял, что сделал что-то плохое, и как только проглотил последний кусочек, быстро сказал:

– Простите!

– Вот негодник! Очень мило, что ты помнишь о манерах, – сказала Джоан, – но вот в чем беда: просто сказать это – недостаточно. Надо еще иметь это в виду.

Мальчик посмотрел на нее с недоумением. Выходит, когда кого-то огорчаешь, одного «простите» мало? Нужно было сказать что-то еще? И что значит «иметь в виду»? Он растерянно перевел взгляд на Боба, затем – на важную даму за столом, но взрослые уже опять говорили между собой.

– Ну, должен же он был сказать хоть что-то, – рассудила дама. – Послушайте, я пытаюсь вам помочь, хотя это и не входит в мои обязанности. Я и так уже выказала вам немалое терпение.

Роджер поискал глазами терпение. Но он не знал, как оно должно выглядеть, и в конце концов решил, что речь о карандашах: ведь в банке их еще оставалось немало.

– Он говорит, что был крысой, – сказал Боб. – Не в том смысле, что считает себя крысой сейчас. Он говорит, что был крысой

раньше. Вот и все, чего мы от него добились.

Дама уставилась на них, не скрывая отвращения:

– Если вы полагаете, что мне нечем заняться, кроме как выслушивать всякий вздор…

– Ладно, – сказал Боб. – Нет так нет. Больше мы вас не побеспокоим. – Он медленно поднялся. – Жаль только, помощи от вас – ни на грош, – добавил он, возвышаясь, как гора, за спиной малыша. – Что ж, доброго вам дня.

И старики, снова взяв Роджера за руки с двух сторон, покинули Городской Совет.

– Я что, здесь не останусь? – спросил мальчик.

– Нет, – сказал Боб.

– Это потому что я негодник?

– Ты хороший мальчик.

– Но Джоан сказала, что я негодник.

– Просто она была немного не в себе. – Боб нахмурился. – А теперь, кажется, и я не в себе.

Сиротский приют

От здания Совета было недалеко до сиротского приюта, так что они решили заглянуть и туда – чем черт не шутит! Но, подойдя, они увидели разбитые окна, растрескавшиеся кирпичи и дыры, зиявшие в черепичной крыше. Из окон повеяло неповторимым приютским запахом (лучшая часть букета состояла из вони старых окурков, вареной капусты и немытых тел), а со второго этажа донеслись чьи-то безутешные, горькие всхлипы. Боб и Джоан переглянулись и покачали головами. Все было ясно без слов. Крепче сжав ладошки Роджера, они повернулись и пошли прочь.

Полицейский участок

У входа в полицейский участок горел синий фонарь, а внутри за столом сидел дежурный сержант. Роджер с интересом разглядывал все: разъяснительный плакат о колорадских жуках, фотографии преступников в розыске, таблички с правилами безопасности для велосипедистов. Поскольку читать он не умел, плакат с колорадским жуком понравился ему больше всего. Жук выглядел вкусно.

– Ну? – сказал сержант.

– Вчера вечером мы нашли этого мальчика, – начал Боб. – Он не знает, откуда он. Мы подумали и решили, что лучше будет привести его сюда.