Чудеса Дивнозёрья

– И, кстати, именно из-за твоих действий мы подозревали Юлю в злом чародействе. Выходит, ты её подставил, – развела руками Тайка.

Тимоша крепко задумался. И тут на дороге появилось белое облако. Вздымая снег, маленький симаргл со всех лап спешил на помощь своей хозяйке. Он залаял ещё издалека:

– Прочь! Прочь! Гадкий! Кот!

Тимоша резко развернулся к противнику и зашипел, хлеща себя хвостом по бокам.

Ох, ну почему так не вовремя? Они же почти договорились!

Тайка, зажмурившись, выбежала и встала между ними. Теперь ей стало по-настоящему страшно. Снесут – не заметят, защитнички.

– Снежок, фу! – пискнула Алёнка.

– Ха! Это же тот пëс, что шпионил возле нашего дома! – прошипел Тимоша.

– Так. Вот. Кем. Там. Воняло. – Симаргл остановился в паре метров и зарычал совсем по-взрослому.

– Хочешь испр-робовать моих когтей?

– Только. Попробуй. Укушу!

– Перестаньте ругаться! – отчаянно крикнула Тайка. – Вы же оба хранители и делаете одно дело. Каждый пытается защитить свою подругу.

– Хм… – Тимоша обернулся к Алёнке. – Если симар-ргл выбр-рал тебя, значит, ты не плохой человек.

– Даже хорошие люди порой совершают дурные поступки. От обиды. Из страха. Из-за недопонимания. Или просто по глупости. – Алёнка встала рядом с Тайкой, гордо подняв голову. – Обещаю, мы с Юлей сами разберëмся. Станем после этого подругами или нет – время покажет. В любом случае я извинюсь. Но ты тоже поговори с ней начистоту. Возможно, разговор будет непростым. Но это намного лучше, чем действовать за спиной.

– Мы уже давно не разговариваем, – буркнул Тимоша. – Она решила, что меня не существует. Молчит – и я молчу. Пф!

– Слушать. Друзей. Надо, – тявкнул Снежок. – А ерунду. Не. Слушать!

Тимоша сперва вытаращился на него, а потом усмехнулся:

– Никогда не думал, что скажу такое, но псина права. Ладно. Больше я не стану никого наказывать. И с Юлей помур-рлычем. Нравится ей или нет, но я – не вообр-ражаемый, а настоящий.

– Кстати, а кто ты? Я таких прежде не видела. – Тайка сказала это быстро-быстро: побоялась, что рысь сейчас исчезнет и она так и не узнает правду.

– Это потому, что мы не любим показываться людям. – Звёздные глаза сощурились. – Я – ведогонь.

Ого! Тайка аж раскрыла рот:

– Ой, вы же духи, которые не только защищают, но ещё и вдохновение дарят, да?! Типа, если человек талантлив, значит, его ведогонь любит? Надо же! Я понятия не имела, что вы выглядите как рыси.

– Мы выглядим по-разному. Говорят, обличье ведогоня отражает характер его подопечного. Да-да, не удивляйся. Мы есть у каждого смертного. Потому что каждый в чём-то талантлив. Ладно, мне пора.

Тимоша подмигнул ей и исчез. Даже следов на снегу не осталось.

* * *

На обратном пути Снежок носился туда-сюда. То просил бросить ему палку, то требовал поиграть с ним в снежки. Ведь это так весело – ловить пастью снег.

А Алёнка шла и размышляла над словами Тимоши: «Каждый в чём-то талантлив».

– Интересно, а в чём тогда мой талант? – вырвалось у неё.

– Вот и я о том же думаю… – вздохнула подруга. – Мой – уж точно не в алгебре…

– Ну, ты ведьма сильная.

– Ой, да ладно. Бывают и посильнее.

Какой это сложный вопрос, оказывается…

– Я бы очень хотела увидеть своего ведогоня. Ну хоть одним глазком… – Тайка, задрав голову, глянула в тёмное зимнее небо. И вдруг – словно на заказ – по небу чиркнула звёздочка-мечта.

– Ты видела, видела?! – замахала руками Алёнка. – Успела загадать желание?

– Да-а-а!

– Здорово! Значит, однажды сбудется.

– А ты сама-то успела?

– Нет. У меня же уже есть Снежок. Зачем мне ещё один дух-хранитель?

Алёнка бросила симарглу ветку, которую тот поймал зубами на лету, и вдруг её осенило: наверное, её главный талант – это верить в волшебство. Тайка-то его с детства видела, потому что в ней есть дивья кровь. А в Алёнке ничего такого нет. Она просто верит всей душой. Да, пока она маленькая ведьма – поэтому и чудеса умеет творить только небольшие, – но однажды непременно вырастет. Может, совершит что-то великое, может, нет, это уж как получится, – но уже точно не станет скучной взрослой.

Ключи от ворот зимы

Зима никак не наступала. Календарь намекал, что близится Новый год, но судя по погоде, на дворе ещё стояла мрачная ноябрьская осень. С деревьев облетели почти все листья, и только гроздья алых ягод пламенели между тёмных ветвей. Дни стали короче, солнце почти не показывалось из-за нависших серых туч, а лужи по утрам покрывались тонкой корочкой льда. Снег выпадал уже дважды, но потом приходила оттепель, и он таял, превращаясь в бурую грязь. Тайка каждый раз расстраивалась: как же это – Новый год, и без снега?

Зимой в Дивнозёрье было серо и скучно: мавки-хохотушки и водяницы зарылись глубоко в ил, кикиморы спрятались в кучах прелой листвы, полевые духи заснули в последнем стогу, и даже леший Гриня до весны залёг в спячку в заброшенной медвежьей берлоге. Домовые сидели по домам и с самых осенних Мокрид – дня, когда засыпают земля и вода, – носа на улицу не казали.