Чужая сила

С правой стороны громоздилась деревянная, с медной отделкой, панель, вся усаженная круглыми, дугообразными, вытянутыми и прочими шкалами – приборы, необходимые любому навигатору. С другой стороны – штурманский прокладочный столик с обязательным ворохом карт, готовальней и россыпью карандашей. Знакомый Алексу саквояж стоял тут же, на дырчатом металлическом табурете. Тут же, поверх карт пристроилась, блестя полированной бронзой, «астролябия», и голубой сгусток в центре прибора отбрасывал на бумаги яркие сполохи.

– Решили овладеть новой специальностью, мессир?

Фламберг повернулся – не торопясь, чтобы незваный гость, не подумал, что сумел застать его врасплох. Ну да, конечно, подумал Алекс – вон он отражается в остеклении. До чего всё же магистры любят театральные эффекты.

За несколько дней на борту «Кримхильды», гардероб Фламберга претерпел существенные изменения. Он избавился от щегольской сюртучной пары, обзаведясь взамен короткой лётной курткой с меховым воротником и массивными медными застёжками. Голову украшали знаменитые гогглы, сдвинутые на лоб поверх кожаного пилотского шлема. Отделанные мехом краги висели слева, пристёгнутые к поясному карабину, на манер пилотов флапперов.

«…как ребёнок, в самом деле! А ведь серьёзный человек, учёный, магистр… Впрочем, тёплая пилотская амуниция тут, пожалуй, не лишняя: в остеклении штурманской кабины полно лючков, отверстий, амбразур для разного рода приборов. Сквозняк ещё тот – вон, как треплет карты на штурманском столике, не разлетелись бы…»

– Видите ли. собственно, почему бы и нет? – магистр стащил с головы шлем вместе с гогглами. – Делать мне тут особо нечего, вот я и решил предложить свои услуги штурману. Тем более, что сейчас моя помощь далеко не лишняя.

– А что такого происходит именно сейчас?

Фламберг оживился.

– Как вы, вероятно, знаете, мы выслеживаем Летучий остров.

– Разумеется, знаю. – кивнул Алекс. – И, честно говоря, не понимаю, как это можно сделать. Следов-то он не оставляет!

– Заблуждение, друг мой! – магистр назидательно поднял палец. – Совершеннейшее заблуждение! Летучие острова, как, впрочем, и воздушные корабли, очень даже оставляют след – и это след из ничтожных частичек мета-газа. Как вы, вероятно, знаете, мета-газ просачивается из несущих баллонов дирижаблей…

– Ещё бы! – хмыкнул Алекс. – это любому первокурснику известно. Штатные потери газа – до трёх процентов в сутки, даже при новеньких баллонах. А уж если швы изношены.

– В спокойном состоянии мета-газ тяжелее воздуха, и опускается к поверхности земли. Но крошечные его порции, тем не менее, неделями удерживаются на исходной высоте, и вот их-то мы и стараемся засечь. Помните, как мы искали утечки на «Династии»?

Алекс кивнул. Паутина тросов, опутывающая газовые мешки, изящная фигурка Елены среди растяжек и он сам – украдкой рассматривает девушку с самых нескромных ракурсов.

– Разумеется, в нашем случае следы мета-газа намного слабее, но при должной настройке гогглов – Фламберг постучал пальцами по стёклам – заметить их всё же реально. Так что мы попросту выискиваем на высоте шлейф, оставляемый Летучим островом, и идём по нему – как ищейка идёт по запаху, оставленному дичью.

– А если вы ошибётесь? Как я понимаю, поиски были начаты в том районе, где Летучий остров впервые оторвался от воды – а ведь там поблизости была база Второго Воздушного флота, полно кораблей! Наверняка они тоже оставляли этот самый газовый шлейф?

– Подобной ошибки, герр мичман, случиться не может. – снисходительно усмехнулся магистр. – Во-первых, объём воздушного корабля, как бы велик он ни был, во много раз уступает объёму газовых гроздей Летучего острова. Соответственно – и след они оставляют куда слабее. Но, главное – новорожденный островок постоянно производит новые порции мета-газа, и делает это весьма интенсивно. А значит, его газовый шлейф, мало того, что густеет – он ещё и идёт вверх. Почти незаметно, чуть-чуть – но при определённых усилиях это можно засечь.

– И вы засекли?

– Разумеется. Надо сказать. – Фламберг погладил гогглы, – мои приборы оказались весьма кстати. Даже у моих коллег – вы, несомненно, понимаете, о ком я, – не оказалось настолько чувствительного оборудования.

Алекс согласно кивнул. В состав экспедиции кроме горстки учёных и военной команды Ремера, входила довольно странная группа. Четверо офицеров воздушного фота – все, как один, с нашивками связистов и глубокими следами от контактных слизней на лбу.

Эта четвёрка почти не общалась с остальными членами экспедиции. Обитали они в нескольких каютах в кормовой части межкорпусной гондолы; дверь, ведущую к их апартаментам, охранял матрос с карабином. Груз, числящийся за «магистрами в погонах», занимал не меньше половины трюма, и тоже постоянно был под охраной.

Ещё одна загадка и без того насквозь подозрительной экспедиции.

А вот Фламберг, оказывается, уже успел с ними познакомиться, и даже в курсе, что у них за приборы…

– Вот вы где, господа!