Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом

Как бы то ни было,Nevermind в конечном итоге стал курицей, несущей золотые яйца. DGC добавила пластинку в совместные рекламные программы с сетями магазинов звукозаписи, активизировала распространение промо-товаров, таких как плакаты и мобильные телефоны, предоставила некоторым розничным точкам скидку на оптовую цену альбома, а еще давала им больше времени, чтобы заплатить за те, которые они уже взяли. Продажи продолжали расти.

Soundscan, новая система для составления рейтингов записей, была еще одним фактором. Основываясь строго на продажах, а не на системе отчетности, которой легко манипулировать, Soundscan показывал, что люди покупают на самом деле, а не то, что лейблы хотят, чтобы покупали. Газета New York Times сообщила, что Geffen/DGC использовала Soundscan в качестве маркетингового инструмента для Nevermind. Soundscan показал, что на некоторых рынках Nirvana превосходила Metallica в соотношении четыре к одному, и информация использовалась для передачи Nirvana на радиостанции, которые играли Metallica.

– В промежутке между 24 сентября и Рождеством Nevermind жил своей собственной жизнью, – говорит Гэри Герш. К январю газетные киоски были забиты историями о Nirvana, и появление 11 января Saturday Night Live еще больше повысило продажи. К этому моменту продажи Nevermind составляли более 300 000 копий в неделю, включая 373 250 в последнюю неделю декабря, когда дети шли и тратили свои рождественские деньги и подарочные сертификаты на альбом, о котором говорили все их друзья. В это время в чарте Billboard Top 200 Albums Nirvana вытеснила с первого места Майкла Джексона. Группа продавалась лучше, чем Гарт Брукс, Metallica, U2, Guns n’ Roses и MC Hammer. Журнал Billboard назвал Nevermind

«межформатным феноменом», появляющимся на станциях хард-рока, современного рока, на радио колледжей, AOR-станциях и, в конце концов, на CHR.

Однако тот факт, что альбом занял первое место, был чем-то странным. Как назло, U2 решила выпустить свою версию арт-роковой пластинки, Майкл Джексон продолжил свой творческий путь, а Guns n’ Roses сочли нужным выпустить сразу два альбома.

– Они столкнулись с плохой конкуренцией, поэтому им было нетрудно добиться успеха, – говорит Стив Фиск. – Всякий раз, когда музыка становится достаточно плохой, это превращается в окно для новых возможностей, и случается всякое дерьмо.

Когда Nirvana отправилась в тур по США по местам, которые были слишком далеки от точек стремительно растущих продаж, это создало эффект, похожий на тот, который случился после выпуска их первого сингла ограниченным тиражом в тысячу экземпляров. Приз стал намного более ценным, усиливая интерес к группе и повышая продажи.

Феномен Nevermind

символизировал огромные перемены в рок-музыке. Так называемые «волосатые» – Poison, Warrant, Winger и так далее, те, кого продвигало голливудское музыкальное сообщество, – воспринимались как простые актеры, корпоративные служащие, позеры, фальшивки. И их некачественная музыка вместе с идущим с ней рука об руку сексизмом и мачизмом становилась все более банальной. Хотя иногда они и выпускали какую-то запоминающуюся песню, но никакого резонанса все равно не имели.

Частью удовольствия было восхищение – прошло много времени с тех пор, когда рок-группа действительно что-то значила, когда альбом, казалось, определял такое большое и неизбежное культурное событие. Что-то витало в воздухе, и Nirvana превратила это в музыку.

Покупка альбома Nirvana была чем-то вроде потребительского бунта. Люди отвергали старую гвардию и следовали своим чувствам, вместо того чтобы покупать то, что предлагала им большая и хорошо налаженная машина рекламы. Люди выбирали суть, а не образ. Связь была довольно слабой, но в глубине души чувствовалось, что на выборах в ноябре произойдет нечто удивительное.

Успех альбома совпал с общей тягой к «настоящему», охватывающей такие вещи, как шоу MTV Unplugged, возобновление интереса к продуктам без добавок, появление сегментов сетевых новостей, которые вскрыли махинации политической рекламы.

– Мы не позировали и не пытались быть кем-то, кем не были на самом деле, – говорит Дэйв Грол. – Это была своего рода сделка – у тебя есть хорошая музыка, у тебя есть нормальные люди. Примерно так Брюс Спрингстин может продать огромный стадион в Нью-Джерси, потому что он гребаный «мужик с района». Я думаю, это как-то связано с тем, что люди видят нормальных людей и ценят их.