Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом

Вклад Дэйва в группу по большей части остался незамеченным. Его мощная барабанная дробь подняла группу на совершенно новый уровень, как визуально, так и музыкально. Попробуйте представить себе Come As You Are без вдохновенного барабанного боя в конце, который просто отправляет трек на заоблачные вершины, а мощное звучание малого барабана пулеметом подгоняет группу в припеве In Bloom. Дэйв безжалостный молотильщик, но в то же время его партии отчетливо музыкальны – даже без остальной музыки нетрудно понять, какую песню он играет. Его личный вклад также очень важен.

– Практически при любых обстоятельствах Дэйв – это тот, кто все время тверд, как скала, – говорит Алекс Маклеод. – Он хорошо влияет на них обоих.

– В целом у них есть все – отличный барабанщик, отличный певец, отличный имидж, отличные песни, отличная медийная составляющая, отличная живая группа, – говорит Дэнни Голдберг. – Все это вроде как сработало. Они преуспели в полудюжине различных сфер.

Влияние альбома было таково, что в наши дни эксперты индустрии говорят о «музыкальном бизнесе после Nirvana». Одно из последствий, как выразился Мэтт Лукин, заключается в том, что после Nirvana «андеграунд уже не такой андеграундный, как раньше».

Успех Nirvana также продемонстрировал музыкальному бизнесу ошеломляющую мощь инди-сети. Nirvana не могла бы прорваться так высоко без многолетней напряженной работы таких лейблов, как SST, Twin/Tone и Touch & Go, а также таких групп, как Sonic Youth, Black Flag, The Minutemen, The Replacements и R.E.M., – все они построили систему, с помощью которой дети могли поймать инди-кайф – вне сферы влияния основных лейблов.

Следовательно, лейблы стали уделять больше внимания группам с последователями – то есть группам, которые действительно нравились людям, – а не просто осуществлять выгодные вложения. Они передали часть контроля над тем, что подписывается и продвигается в больших масштабах. По мере того как региональные музыкальные сцены набирали силу, они начали децентрализовать музыкальный бизнес. Значительная часть власти перешла от корпоративных рок-фракций на крупных лейблах к людям, которые следили за инди-рок-сценой.

– Нет никаких сомнений в том, что есть пятнадцать или двадцать человек, которые сейчас могут подписывать договоры и которые не могли этого сделать два года назад, – говорит Голдберг.

Эти люди начали садиться на ближайший самолет до Сиэтла, и довольно скоро любой музыкант из этого района с длинными волосами и во фланелевой рубашке мог получить контракт на 350 000 долларов. В какой-то момент в начале 1992 года северо-западные группы стали подписывать контракты с невероятной скоростью – по одному в неделю. Индустрия еще много лет будет работать со всеми группами, контракты с которыми подписывает новая волна агентов.

После Nirvana некоторые горячо преследуемые альтернативные группы требовали более высокого аванса. А так как лейблы не совсем понимали их музыку или аудиторию, группы получали полный контроль над творчеством.

С возрастом бумеры стали покупать все меньше пластинок.Nevermind ознаменовал эту смену музыкальной потребительской гвардии. Крупнейшие лейблы поняли, что должны обратиться к этому развивающемуся рынку. И этот рынок внезапно разграничил тех, кто покупал пластинки Def Leppard, и тех, кто их не покупал.

Мейнстрим-радио получило урок, потому что пластинка стала популярной и без него. И все знали, что это не случайность, потому что Nevermind был, бесспорно, величайшим альбомом. А за Nirvana следовала целая армия групп-единомышленников. Сделав отличный альбом в рамках суперструктуры крупного лейбла, сохраняя его целостность и признавая основные музыкальные вкусы, Nirvana добилась своего. Возможно, главное послание успеха Nevermind заключалось в том, что даже одна маленькая группа (или человек) может внести большие изменения в большие и, казалось бы, неподвижные институты.

Глава XI

Слэм с мистером Браунстоуном

Курт и Кортни вместе принимали героин в Амстердаме в течение двух дней перед Днем благодарения в 1991 году.

– Это была моя идея, – говорит Курт. – Это я предложил. Но я не знал, где его достать, так что Кортни была единственной, кто мог бы каким-то образом его раздобыть. Именно она отвезла меня туда, где у нас был шанс найти его. Мы делали это всего дважды за весь тур.

Они нашли на улице парня, который отвез их в печально известный район красных фонарей, где они и приняли наркотик. Позже в Лондоне они приняли его еще раз.