Дамский негодник

– Мой Карачка думает, что я в командировке, а я тут, хлопочу над его «ботаникой». Он их обожает, чертовы помидорчики, он их холит, лелеет.

Под воздействием своего же сюсюканья Людмила расчувствовалась и, чмокнув колючий лист помидора, воскликнула:

– И я их люблю, эти никчемные овощи!

Ублажив растительность, она принялась за подругу.

– Сейчас таким кофе тебя напою! – воскликнула Людмила, увлекая Далилу в столовую. – У меня есть торт, прямиком из Германии. Карачка мой, он заботливый, для нас с доченькой покупает все самое лучшее и дорогое.

Присаживаясь к столу, Далила грустно подумала: «Бедная Люська, страдает она капитально, но почему? Из-за измен? Или есть и похуже причина?»

Веселая и хвастливая суетня подруги не смогла обмануть опытного глаза Далилы. Ей было очевидно: в том, что счастлива, Людмила и окружающих, и себя убеждает настойчиво, но бесполезно. Карачка не оставляет места иллюзиям.

– Далька, ты не представляешь себе, как порадовала меня своим появлением, – заглядывая в окно, говорила Людмила, – как хорошо, что ты вдруг зашла, как хорошо, что мы встретились, просто удача, что сорвалась моя командировка…

Увидев на улице мужа и с ним рядом женщину, она осеклась и, рухнув грудью на подоконник, охнула:

– Ах, он сволочь, снова бабу в дом наш ведет. И даже дочка, Маринка, его уже не смущает!

Людмила яростно сплюнула вниз и вынеслась из столовой, голося на ходу:

– Ну, гад! Ну, сволочь! Сейчас я ему покажу!

– Куда ты? – испугалась Далила, вылетая вслед за подругой.

Людмилу она нашла в зимнем саду: та крошила несчастные помидоры, которые недавно еще целовала.

– Люська, будешь жалеть. Немедленно прекрати, – попросила Далила.

– Вот ему, гаду! Вот! На, кобель, получай! – вопила Люська, выбрасывая за окно красивые деревянные ящички с пышной рассадой.

Кудрявые беззащитные помидоры со второго этажа молчаливо пикировали, но зато сообщали о своем приземлении душераздирающим грохотом.

– Нашла на чем злость срывать! – возмутилась Далила и уже грозно прикрикнула: – Немедленно прекрати!

Но подруга не унималась: ящики порхали с подоконника один за другим. Откуда-то снизу донеслось женское изумленное:

– Людка! Ты что там, совсем охренела?!

И следом мужское:

– Ритка, успокойся, не трогай людей. Без тебя разберутся.

– Да она мне все цветы под окном поломала, – не успокоилась Ритка и с утроенной силой запротестовала: – Людка! Немедленно прекрати на мой участок гадость свою бросать!!!

Людмила яростно согласилась с соседкой.

– Правильно! Гадость тут в доме развел! – завопила она, посылая в полет очередной ящик и хватая другой.

Сердце Далилы не выдержало. Она грудью закрыла окно и пригрозила:

– Сейчас я тебя скручу!

Людмила оставила ящик в покое, закрыла руками лицо и громко завыла:

– Ой! Не могу больше-ее! Не могу-у!

Далила хотела подругу обнять и утешить, но та, охваченная страстью увидеть «своего кобеля», сорвалась в столовую: дорогу, по которой Карачка возвращался домой, из зимнего сада не было видно. Пока Далила ошарашенно столбенела, соображая, что предпринять, девочка Марина на цыпочках вошла в зимний сад, подкралась к окну, глянула вниз и пропищала:

– Помидорчики наши. Разве так можно, мамочка?

В этом риторическом детском вопросе было так много правды, что у Далилы защипало в носу. Выглянув вниз, она с облегчением констатировала:

– Ящики приземлились удачно. Помидорчики еще можно спасти.

Девочка, одарив ее благодарным взглядом, хотела что-то сказать, но в этот миг из глубины квартиры вырвался вопль исступления:

– Кошмар! Что я натворила! Марина! Скорее! Сюда!

В зимний сад ворвалась растрепанная Людмила. Глаза ее блуждали, отражая ужас и панику.

– Что случилось? – испугалась Далила.

– Я ошиблась! – истерически возвестила подруга. – Карачка не кобель! То не баба, то соседка была! Господи, как же я обозналась! Марина! Быстро! Сюда!

– Я здесь, мама, – пискнула девочка.

Людмила лихорадочно запричитала:

– Господи! Помидоры! Кара меня убьет! Что ты стоишь? – напустилась она на ребенка. – Вниз! Скорее беги! Помидорчики подбирай!

Девочка со всех ног припустила выполнять материнское приказание.

Глава 7

Приставив ребенка к делу, Людмила свесилась с подоконника и взялась за соседей.

– Ритка! Подруга! Спасай! – завопила она.

Снизу донеслось недовольное женское:

– Что там еще?

– Я Карачкины помидоры случайно смахнула, а он уже во дворе. Беги, скорей зубы ему заговаривай, чтобы мужика удар не хватил!

– Еще чего! – гаркнула Ритка.

– Христом богом прошу, как-нибудь придержи мужика, пока мы с Мариной помидоры обратно затащим, – взмолилась Людмила.

– Как ты мне надоела, черт с тобой, побегу, – раздалось в ответ сердитое женское.

И следом злое мужское:

– Ритка, сказал тебе, не встревай. Сами пускай разбираются.

Людмила, наткнувшись на испуганный взгляд Далилы, подругу немедленно успокоила:

– Ритка добрая, побежит.

В окно влетело писклявое:

– Мама! Ну что?!

– Маринка у помидоров уже! – спохватилась Людмила и, рухнув на подоконник, свесилась и запричитала: – Ой, боже мой! Помидорчики! Маришенька! Что же нам делать?!

Ребенок рассудительно посоветовал:

– Мама, что толку кричать, веревку бросай.