Даниэль Деронда

– У меня есть свои проверенные источники. Дело в том, что в Гэдсмере живет другая леди с четырьмя детьми. Десять лет, если не больше, она обладала безраздельной властью над нашим героем и, насколько я понял, власть эта не иссякла до сих пор. Она оставила мужа и повсюду разъезжала с Грандкортом. Муж уже умер. Я познакомился с парнем, который служил с ним в одном полку и знал миссис Глэшер до того, как она сбежала. Огненная черноглазая женщина, в то время необыкновенно красивая. Говорят, Грандкорт остается у нее под каблуком. Удивительно, что он так и не женился, тем более что у них растет чудесный мальчик – точная копия отца. Насколько я могу судить, Грандкорт может распоряжаться поместьями по собственному усмотрению.

– В таком случае какое право он имел жениться на этой девушке? – с отвращением спросил Деронда.

Мистер Вандернодт пожал плечами.

– Она ничего об этом не знает! – категорично заявил Деронда, однако тут же мысленно спросил себя: «А что, если знает?»

– Картина достаточно пикантная, – продолжил мистер Вандернодт. – Грандкорт между двумя огненными женщинами. Только представьте их встречу! Грандкорт вроде нового Ясона: интересно, какую роль он для себя выберет? Думаю, что в лучшем случае роль собаки. Так и слышу, как Ристори его призывает: «Ясоне! Ясоне!» Эти красавицы, как правило, завоевывают сердца дураков.

– Полагаю, Грандкорт способен кусаться, – возразил Деронда. – Он далеко не дурак.

– Нет-нет, я говорю о Ясоне. Грандкорта я понять не могу. Одно несомненно: он парень умный, да и собой недурен. Если он получит все эти поместья, то непременно их поделит, и всем хватит. Эта девушка, чья семья, кажется, окончательно обнищала, должна радоваться тому, что получила такого состоятельного мужа. Не хочется строго судить человека, попавшего в такой переплет, но Грандкорту следовало бы вести себя более любезно. Вчера вечером я начал рассказывать ему отличную историю, так он просто молча встал и вышел. Я был готов догнать его и побить. Как по-вашему, это невнимание или оскорбительное высокомерие?

– О, скорее всего и то и другое. Обычно он соблюдает правила приличия, но редко кого-либо слушает, – ответил Деронда и, немного помолчав, добавил – Полагаю, в вашем рассказе о леди из Гэдсмера присутствует доля преувеличения или неточность.

– Ничего подобного, можете поверить. В последнее время они вели себя тихо, и люди забыли об этой истории. Но гнездо действительно существует, а в нем сидят птенцы. Мне известно, что Грандкорт регулярно туда ездит. Впрочем, это никого не касается. Этот роман давно погрузился на дно.

– Тем более удивительно, что вам удалось так много о нем разузнать, – сухо заметил Деронда.

– О, в свое время скандал вызвал немало шума, но ведь подобные истории быстро попадают в архив – как старые письма. А мне они интересны. Хочу знать современные сплетни, а не допотопные легенды. Эти педантичные ребята делают себе имя какой-нибудь небольшой интрижкой с Семирамидой[41] или Нитокрис[42]

, а потом все стихоплеты, большие и малые, слагают о них поэмы. Однако похождения мумий меня не интересуют, хотя интересуют вас. Вы – человек истории, а потому любите женщин с похожим на тряпку лицом и торчащими наружу костями. Такая картина льстит вашему богатому воображению?

– Что же, если любовь принесла страдания, то приятно осознавать, что она наконец обрела покой.

– Ах, вы явно думаете о Медее.

Деронда тоже заинтересовался современной сплетней, но понял, что мистер Вандернодт больше ничего не знает, и направился к огромным, великолепным в зимней наготе дубам.