Давид Аркин. «Идеолог космополитизма» в архитектуре

Так как с точки зрения изысканного европейского вкуса русские здания кажутся мещанскими и ретроградными, возникает мысль о том, не является ли это неизбежным результатом чрезмерной опеки государства, не вызывает ли управление сверху по самой своей природе снижения уровня архитектуры до лишенной вдохновения посредственности. Во многих случаях об этом думают с более чем академическим интересом потому, что шефство государства усиливается и в других странах и встает вопрос о том, не является ли современная Россия образцом их собственного будущего.

Независимо от того, правильны или неправильны эти опасения, есть другой угол зрения, под которым следует рассматривать русскую архитектуру. Россия не только чужая страна: она более чужая, чем большинство других стран и ее проблемы лишь в немногих отношениях сопоставимы с нашими. Поэтому следует судить о русской архитектуре с точки зрения условий этой страны, а не осуждать ее за то, что она не достигла норм, к которым не стремилась. Если исходить из абсолютных норм, возможно, что в основе лучших произведений английской и западно-европейской архитектуры лежат ценности более абсолютного порядка, но даже этого недостаточно для того, чтобы осуждать русскую архитектуру, как «плохую». «Плохой» архитектурой часто называют то, что не нравится самому критику. Однообразно эклектичный стиль современной русской архитектуры, которая на наш взгляд кажется претенциозной, наивной и крайне мещанской по вкусу, имеет — мы должны отдать должное русскому режиму — более глубокую основу, чем предпочтение руководителей вкуса в архитектуре или в других областях. Можно с уверенностью сказать, что это является результатом молчаливого принятия политики, основанной на психологической необходимости, быть может, прежде всего — на необходимости не перегонять медленного роста народного понимания.

Возможно, что для нынешнего поколения в России еще понадобится символическая архитектура, прежде чем развивающийся вкус публики оценит чистую архитектурную форму, как это начинает наблюдаться сейчас в Западной Европе и Америке. Архитектура чистых форм была принята русскими немедленно после революции, как доказательство их освобождения. Но они скоро увидели, что при этом они потеряли отклик большинства народа на искусство архитектуры и только лишили архитектуру возможности играть соответствующую роль в символизации прочности и надежности нового общества перед народом, для которого символы значат очень много.

Быть может сказанное не покажется полным ответом для тех, кто думает, что единственным путем создания «хорошей» архитектуры является сооружение «хороших» зданий, независимо от общественной реакции на них. Но русские никогда не признавали абсолютных ценностей: по марксисткой диалектике оценки всегда изменяются в зависимости от потока событий, движущегося противоречиями. Они не колебались использовать странные и по видимости ретроградные средства для достижения теоретически осуществимых целей.

Эти слова во всяком случае не являются защитой современной русской архитектуры; она — сама себе защита и достаточно уверена в своей способности стоять на своих собственных крепких ногах. Чрезвычайно важно, чтобы за пределами России знали, что делается в ней, независимо от того, будет ли это понято правильно или неправильно.

Помещенные ниже текст и иллюстрации предлагаются читателю как факт современной истории без дальнейших комментариев или объяснений.

Приложение 14. Письмо Д. Е. Аркина, А. В. Бунина и Н. П. Былинкина в редакцию журнала The Architectural Review[660]

Редактору «Аркитекчурал Ревю»

Лондон

Господин редактор,

По просьбе редакции «Архитектурного обозрения», в ноябре 1946 года нами были направлены Вам три статьи, посвященные некоторым проблемам градостроительства в связи с восстановлением городов в СССР. Эти статьи были напечатаны в майском номере Вашего журнала.

Политические и общественные деятели Великобритании, равно как и представители ее культурных кругов, очень часто говорят о желательности расширения взаимной информации по всем вопросам культуры и жизни между народами Великобритании и Советского Союза. Всякому понятно, что подобная взаимная информация или дискуссионное обсуждение отдельных вопросов науки и искусства возможны лишь при соблюдении элементарных правил литературной этики и общественной добросовестности, — правил, которыми редакция «Архитектурного обозрения», очевидно, пренебрегает.