Дела земные

Тетя поцеловала меня в лоб холодными как лед губами и, подсев к сандалу, сунула руки под одеяло.

— Пропади он пропадом, этот холод! — ответила она, дрожа. — Аж пальцы окоченели.

Мама, чтобы заварить свежий чай, быстро вышла с самоваром. Отец, пристально глядя в глаза сестры, спросил:

— Все ли в порядке, сестра, не случилось ли чего?

— Ничего не случилось, ничего! Ты здесь валяешься, греешься у сандала, и нет тебе никакого дела до того, какие тучи собрались над головой твоей сестры!

— Да что же случилось, в конце-то концов? — спросил отец настойчиво.

Тетя неожиданно расплакалась:

— Как много ждала от этого мальчика! Думала, кончится война, закачу ему такую свадьбу, а он…

Отец побледнел:

— Что с Афзалханом?

Я живо представил себе Афзалхана, такого же красивого, как и тетя, вернувшегося с фронта в шинели с блестящими пуговицами. Мать как вошла, так и застыла посреди комнаты, услышав тревожный вопрос отца.

— Что случилось?

— Это не бола, а бало![65] — Тетя всхлипнула, утирая нос кончиком платка. — Сколько раз я говорила ему: «Тебе уже тридцать лет. Два года как с фронта вернулся. И все не женишься. Что люди скажут?» А он все отговорками отделывался. Теперь я знаю почему. Боже мой, сколько девушек вокруг, любое дерево тряхни, сто девушек с каждого посыплется, а этот негодник вздумал жениться на женщине! Да и это бы полбеды, у нее еще и ребенок взрослый.

— А кто она? — в один голос спросили отец и мать.

— Кто бы, вы подумали? Оказывается, Рисолат! Он говорит, будто любил ее еще до того, как она вышла замуж. «Буду отцом мальчику». Так говорит. Вай, чтоб ты сдох, чем стать отцом какому-то щенку! — Тетя стукнула кулаком по столу так, что вся джида разлетелась. — Чтоб ты подох, чем стать мужем этой бессовестной, чем стать золотой крышкой для глиняного котла!

Перед глазами моими встала Рисолат-апа. Ведь в школе самая красивая, самая умная учительница — это она!

— Эта мерзавка заманила моего мальчика в свои сети. — Тетя заплакала еще горше. — А то в таком большом городе, как Ташкент, не нашлось бы для него девушки? Сейчас для семнадцатилетних девушек мужей днем с огнем не сыскать, а мой красавец угодил в капкан к этой распутнице!

— Ну что вы, — тихо вставила мать. — Рисолатхон вовсе не такая.

Тетя взглянула на мать с таким видом, — мол, вам бы лучше помолчать.

— Пусть Афзалхан подумает еще, — неторопливо сказал отец. — Как-никак вопрос это серьезный.

— Оказывается, язык у тебя еще не отсох! — Тетя пробурчала это так, словно во всем был виноват отец. — Поговори с ним! Ты же ему дядя — посоветуй. Приходишь к нам раз в год и то не очень задерживаешься! Даже когда он приходит к тебе в дом, ты и тогда ничего не говоришь ему, не наставляешь на путь истинный!

Афзалхан в последнее время что-то зачастил к нам. Только теперь я понял почему.

— Ладно! — кивнул отец. — Мы с ним поговорим по душам.

— Так он и рвется поговорить с тобой! Знаешь, что он говорит? «Если не женюсь на ней, уеду, куда глаза глядят». Ташкент, для него, видите ли, без нее и не Ташкент вовсе, а какой-то чужой город. — Тетя повернулась к матери и сердито прикрикнула: — Ну, а вы чего стоите, будто вас это не касается, сноха! Ну-ка одевайтесь, со мной пойдете!

— Куда? — забеспокоилась мать.

— В могилу! — Тетя шумно высморкалась. — Что я, одна пойду ее сватать?

Мать в растерянности опустилась возле сандала.

— Как же так? — заколебалась она. — А что же мы скажем тете Холпош? Мол, пришли сватать вашу невестку? Для нее это будет такой удар! Ведь она сына потеряла на фронте. А теперь…

— Ну и хорошо, ежели откажет, мне только того и надо. Пусть тогда утихомирит свою невестку.

Я не понимал всего, что говорила тетя, но чувствовал, что она наговаривает на Рисолат-апа. Нет, она хорошая учительница. Самая лучшая во всей школе. Даже ученики из второго «Б» завидуют нам. Вот у них учительница плохая.

Тетя наспех попила чаю и стала торопить мать.

— И ты собирайся! — сказала она, глядя на меня.

Я с мольбой посмотрел в глаза матери.

— Не пойду, — тихо сказал я.

— Ступай, сынок, — вмешался отец. — До начала уроков еще успеешь вернуться.

Мне было как-то неловко идти домой к своей учительнице, особенно с тетей.

Но как ослушаешься отца, раз он велел — надо идти. Отец побаивался своей сестры. Я стал надевать валенки.

Тетя Холпош слепа на один глаз. Мне почему-то страшно смотреть на ее лицо. Но вообще-то она очень добрая. Когда она с кем-то разговаривает, то все время слышишь слово «гиргиттон», что означает: «Да паду я жертвой за тебя!» Наш джурабаши так и прозвал ее — «тетя Гиргиттон». Дом ее стоит по соседству с домом Тоя… Шли мы, проваливаясь в сугробы, довольно долго. Наконец завернули к низенькому дому, пахнувшему гармолой. Это такое растение, которое используют против сглаза. Вошли. Сначала мать, потом тетя с узелком в руках, а следом и я. Тетя Холпош в этот момент месила тесто. Она очень обрадовалась гостям.