Дело Черных дервишей

Им повезло. В первом же крупном ауле, где они остановились, оказалась школа курэша. Большие и маленькие богатыри-пехлеваны, пыхтя и отдавливая друг другу ноги, топтались на живописной лужайке, которую огибал небольшой ручеек. За ними зорко приглядывал немолодой тучный устóз-учитель с хитрой улыбкой на широком лице. Время от времени он отпихивал незадачливого ученика и сам показывал, как следует бросать и опрокидывать противника.

Некоторое время Загорский с Ганцзалином наблюдали за происходящим.

– Довольно однообразная техника, – сказал Ганцзалин.

– Конечно, это не японское дзю-дзюцу, но вполне применимо на практике, а большего в крестьянском быту и не требуется, – отвечал Нестор Васильевич.

Тут наконец их заметили. К ним подошел наиболее крупный из пехлеванов, с простым крестьянским лицом и, поклонившись слегка, сказал:

– Приветствую, уважаемые! Наш учитель интересуется, кто вы такие и зачем оказались в наших краях?

Загорский приосанился в седле и отвечал чрезвычайно высокомерно:

– Я есть ученый и великий мастер английской борьбы. Я ездить по всему миру и искать себе достойный соперник. Если у вас есть кто твердо стоять на ногах, я готов его сбороть. Нет – плюну и ехать дальше.

– Я передам учителю ваши слова, – проговорил пехлеван и потрусил прочь.

Ганцзалин заметил, что с такими манерами они не достойного соперника себе найдут, а неприятностей на свою голову.

– Во-первых, так и задумано, во-вторых, не говори по-русски, мы же иностранцы, – негромко отвечал ему Нестор Васильевич.

– А что за английская борьба такая? – полюбопытствовал Ганцзалин.

– Скорее всего, ланкаши́рский рестлинг, – беспечно отвечал Нестор Васильевич. – Хороша тем, что разрешены почти любые приемы. Местным силачам должно понравиться.

– Вы только шею кому-нибудь не сверните ненароком, – тихонько сказал помощник, видя, что навстречу им уже направляется целая делегация во главе с учителем-устозом. Загорский, однако, даже не спустился с коня.

Устоз назвался Сардóром, представил иностранному гостю и ближних своих учеников.

– Я есть Джек Митчелл, – все так же заносчиво отвечал мнимый англичанин, – это есть мой китаец Ган.

Устоз отвечал, что китайцев они знают, это древняя и уважаемая нация. Про англичан они тоже много слышали, а некоторые даже и видели их живьем. Не соизволит ли гость спешиться и поучить их своему высокому искусству?

Гордый британец с пренебрежительной гримасой соизволил слезть с коня и свысока оглядел разношерстную полуголую компанию. Все улыбались – кто угодливо, кто насмешливо. Молодые богатыри понимали, что пятидесятилетний гордец (а именно на пятьдесят лет выглядел Загорский), так вот, пятидесятилетний не может быть серьезным противником тридцатилетним пехлеванам.

– Кто есть первый? – скучающим тоном спросил англичанин.

Устоз показал пальцем на маленького и верткого Фархáда. Борцы одобрительно засмеялись, они уже предчувствовали позор иностранца. Загорский бросил на соперника скучающий взгляд и отвернулся. Фархад заскакал вокруг, делая ложные выпады, но Загорский даже не глядел на него.

– Уважаемый, – нахмурился устоз Сардор, – у нас принято смотреть на противника.

– Я не есть вижу противника, – через губу заявил Нестор Васильевич. – Этот маленький заяц не есть противник никому, он только мышей может бороть.

Обозленный Фархад ринулся на Загорского и в мгновение ока был отправлен им в кусты. Та же участь постигла и другого борца, покрупнее и помощнее. Пехлеваны помрачнели – англичанин оказался не таким уж беспомощным.

Наконец вышел самый крупный и сильный из пехлеванов – Отабéк. Он вел себя осмотрительней, прежде, чем проводить бросок, пытался поставить Загорского в неудобное положение. Но и с ним случилась неожиданная конфузия. Всякий раз, когда он бросался на Загорского, тот ускользал от него неприметным движением, так что Отабек проваливался в пустоту и падал на живот или даже на бок. Он вставал снова и снова и снова и снова падал. Наконец мнимому британцу это надоело. После очередного падения он наступил упавшему богатырю на шею так, что тот не мог подняться и только кряхтел и пыхтел под железной ногой врага.

– Здесь не есть мне достойный противник, – со вздохом резюмировал Загорский.

При этих словах все пехлеваны покосились на устоза, ожидая, видимо, что, как принято в таких случаях, он выйдет сам и защитит честь школы. Однако старый борец по достоинству оценил силу гостя, который свалился им на голову, внезапно, как божье наказание. Сардор-отá[29] вовсе не собирался испытывать судьбу и позориться перед учениками. Он лишь поклонился гостю и сказал:

– У нас маленький кружок, и здесь действительно нет для тебя противников. Но дальше, за горой, есть большая школа, там учит великий борец Достóн-Палвáн. У него сильные ученики, там ты найдешь противника по себе.

Небрежно махнув напоследок рукой, Загорский вскочил на коня и, не дожидаясь, пока Ганцзалин оседлает своего скакуна, поскакал прочь… За ним спустя несколько секунд помчался и помощник.