Дело наследника цесаревича

Царевич и его свита посетили несколько храмов, фабрику по производству шелка и фабрику лаковых изделий. Неизвестно, понравилось ли все это августейшему гостю, а вот Харуки совершенно замучился, бегая пешком туда и сюда и стараясь держаться к русскому наследнику как можно ближе. Это было легче сказать, чем сделать: японская полиция следила за всем крайне строго и никого не подпускала к царевичу Николаю.

Однако Харуки это не утешало – от полиции толку было не слишком много. Вместо того, чтобы внимательно следить за толпой, из которой мог выскочить убийца, полицейское оцепление исправно таращилось на проезжавших мимо гостей. Причиной столь странной тактики был обычай, согласно которому к царственным особам нельзя было поворачиваться тылом. Такая вежливость охраны волей-неволей подвергала гостей риску. Но об этом, кажется, никто не думал. Никто, кроме злосчастного помощника господина Токуямы.

Понимая, что рано или поздно нападение произойдет, Харуки решил последовать совету хозяина и выдать себя за другого. Это было нужно, чтобы держаться к царевичу поближе. Но за кого он мог себя выдать, притом так, чтобы это позволило ему быть рядом с его императорским высочеством?

Он долго ломал голову, и в один прекрасный миг его все-таки осенило. Ввиду узости японских улиц русских гостей возили не на конных повозках, а на рикшах. Чтобы рикша бежал легко и быстро, в помощь ему отряжали двух помощников-толкачей или, иначе, атоси. Эти атоси подталкивали тележку сзади и тем самым делали передвижение скорым и плавным.

Попасть в рикши было невозможно, их проверяла полиция. А вот с толкачами, кажется, дело обстояло проще, они ведь не входили в непосредственный контакт с высокопоставленными пассажирами.

Из двух толкачей-атоси Харуки выбрал того, который постарше. У таких здоровье обычно уже подорвано тяжелой работой, так что иметь с ними дело проще. Конечно, можно было просто тюкнуть атоси по голове. Но как потом занять его место? Надо было не просто вывести толкача из строя, но организовать все так, чтобы он сам пригласил Харуки исполнять его работу.

И решение было найдено.

Когда толкач после тяжелого рабочего дня отправился домой, Харуки неслышно двинулся за ним. Убедившись, что на него никто не смотрит, он догнал атоси и так наступил бедняге на пятку, что тот взвыл и повалился за землю, держась за ногу. Не странно ли, что такое важное сухожилие, как ахилл, является в то же время таким хрупким, и его так легко травмировать?

– Нет мне прощения, нет мне прощения! – огорченный до глубины души Харуки бросился к толкачу.

Тот катался по земле и завывал, держа себя за ногу.

– Ты убил меня! – кричал он. – Ты повредил мне ногу, как я буду зарабатывать на жизнь?!

– Я виноват, я виноват! – расстроенный Харуки кланялся так низко, как будто перед ним был не нищий атоси, а принц крови.

– Я умру с голоду! – кричал толкач.

– Ни в коем случае, ни в коем случае, – отвечал Харуки. – Я возмещу вам весь ущерб. Я буду работать вместо вас, пока вы не выздоровеете, а весь заработок отдавать вам.

Услышав такое, толкач даже кричать перестал. Что ж, предложение было вполне справедливым. Оставалось только довести его до старшины толкачей, чтобы он поставил на место травмированного атоси самого Харуки.

К счастью, у старшины с пострадавшим атоси были отличные отношения, и сопротивлялся он недолго. Вот так и вышло, что на следующий день Харуки бежал за коляской, в которой сидел не кто-нибудь, а сам русский наследник. За ним следовала коляска его двоюродного брата Георгия и еще множество экипажей русской и японской свиты.

В этот день, 29 апреля, цесаревич с сопровождающими лицами отправился на самое большое в Японии озеро Бива, расположенное в окрестностях города Оцу. Полюбовавшись местным храмом Мии-дэра́, царевич Николай обратил благосклонный взгляд на красоты озера. Особенной достопримечательностью тут считалось древнее дерево, которому было невесть сколько лет. Правда, Харуки самого дерева не увидел, поскольку возле озера русская делегация ходила пешком, и рикш, а тем более их помощников, туда не пускали. Это сильно нервировало Харуки, однако его успокаивало то, что если туда не пустили его, не пустят и никого другого.

После прогулки по озеру на маленьком пароходике вся русская делегация отправилась к губернаторский дом, где уже был сервирован завтрак. Здесь, возле дома губернатора, Харуки настигла странная дрожь. Он понял, что это боги-ками дают ему сигнал о том, что убийца где-то рядом и что покушение вот-вот случится. Поэтому, когда цесаревич вместо со свитой покинул дом губернатора, Харуки уже стоял за коляской наследника.

«Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что, – лихорадочно стучало у него в голове, пока он с другим таким же толкачом мерно разгонял коляску. – Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что…»