Дело наследника цесаревича

Процессию возглавляли полицеймейстер и какие-то еще соотечественник Харуки, он толком не разглядел. Царевич Николай ехал в пятой коляске, за ним ехал его кузен Георгий, за Георгием – японский принц Арисугава, всюду сопровождавший августейшего гостя. Дальше ехала свита – ее коляски вытянулись в длинную процессию числом несколько десятков.

На протяжении всего пути выстроились полицейские, на расстоянии десять хиро[34] один от другого.

«Пойди туда – не знаю куда, – с оглушительной силой застучало в голове Харуки. – Принеси то – не знаю что…»

Он резво бежал за коляской, подталкивая ее и одновременно стараясь глядеть на обе стороны вдоль дороги. Если бы кто-то вдруг вырвался из толпы, Харуки непременно бы его увидел и успел бы броситься наперерез.

Однако убийца появился не из толпы.

То, что случилось дальше, показалось Харуки кошмаром, дурным сном. Стоявший в оцеплении крепкий полицейский внезапно сорвался с места и побежал прямо к коляске русского царевича. Еще не видя, что происходит, Харуки оттолкнулся от коляски и выскочил сбоку, прямо туда, куда бежал полицейский. Словно во сне увидел он, как полицейский вздымает короткую саблю и с маху бьет русского наследника по голове. Все это, показалось Харуки, происходило страшно медленно, и если бы он захотел, он вполне мог успеть прыгнуть вперед и сбить с ног убийцу. И он на самом деле прыгнул, норовя опрокинуть его на землю. Вот только летел он так же медленно, как и убийца размахивал своей саблей. И сбить его Харуки не успел, сабля с маху рубанула наследника по шляпе – небольшому серому котелку.

Харуки почувствовал в ногах необыкновенную слабость. Он опоздал, он не выполнил долг перед господином, царевич Николай убит! По инерции Харуки еще толкнул убийцу, но душевные силы его кончились, и тот устоял на ногах. Лицо царевича исказилось от страха, он закричал на нападавшего – что именно, Харуки не понял. Но полицейский снова поднял саблю и снова нанес удар. И тут Харуки успел: он из последних сил толкнул бандита, и тот промахнулся – удар вышел неопасным, скользящим.

Русский царевич с перекошенным от ужаса лицом выпрыгнул из коляски и сломя голову помчался прочь. Он бежит, понял Харуки, значит, он жив – его не убили!

Но дело еще не было кончено. Полицейский, придя в себя, прыгнул в ту сторону, куда устремился русский царевич. Харуки понял, что сейчас он догонит жертву и довершит свое дело. Коротко выдохнув, он нанес убийце парализующий удар. Тот застыл, словно манекен, сабля повалилась у него из рук.

В следующий миг рядом с Харуки возник принц Георгий. Он с маху ударил полицейского по затылку бамбуковой тростью. Подоспевший рикша Николая бросился неподвижному убийце в ноги и повалил его на землю. Рикша Георгия подхватил саблю полицейского и ударил ею ее же хозяина… Полицейские, стоявшие в оцеплении, кинулись на убийцу, как муравьи на муху. Он вяло, словно кукла, болтался под их ударами.

Толпа взвыла и стала разбегаться… Впереди всех бежал довольный Харуки. Правда, далеко убежать ему не удалось. Откуда-то из пустоты вынырнула железная рука, схватила его за шиворот и затащила за угол.

Харуки даже опомниться не успел – на него глядел обросший щетиной Токуяма-сан. Лицо его было чрезвычайно серьезным.

– О, господин Токуяма! – радостно закричал японец.

Но тому было не до сантиментов.

– Что происходит? – спросил он отрывисто.

– На царевича напари, – отвечал тот.

Лицо Загорского дрогнуло.

– Значит, я опоздал, – проговорил он убитым голосом.

Харуки понял, что настал его звездный час. Он приосанился и рассказал господину, что, хоть господин и опоздал, но не опоздал Харуки. Он устроился работать толкачом и смог предотвратить убийство. Русский царевич лишь легко ранен.

– Ты уверен? – глаза коллежского советника загорелись надеждой.

Конечно, Харуки уверен. Царевич бежал, как заяц, мертвые так не бегают.

– Твоими бы устами да мед пить, – загадочно проговорил коллежский советник.

Тут Харуки наконец заметил, что за спиной Токуямы стоит девушка. И не просто девушка, а внучка Ватанабэ-сэнсэя Ёсико. Одета она была в изящное синее кимоно, которое очень гармонировало с ее небесно-голубыми глазами.

От неожиданности Харуки даже забыл поклониться. А что, интересно, здесь делает Ёсико-сан? Этот вопрос был так явно написан в его глазах, что Загорский посчитал нужным объясниться.

– Ватанабэ-сэнсэй обвинил меня в том, что я украл Ёсико, и хотел меня убить. Но она спасла меня из плена. Потом он хотел сдать меня полиции и обвинил в том, что я убил ее отца. Но Ёсико снова меня спасла. И теперь нам надо пожениться.

Харуки почувствовал, что голова его идет кругом. Токуяма-сан убил ее отца, и она хочет за него замуж?

– Во-первых, я никого не убивал, – отвечал Загорский нетерпеливо. – Я просто сорвал попытку убийства цесаревича, а отец Ёсико покончил жизнь самоубийством. Моя совесть чиста.

Харуки только головой покачал: неужели Ёсико примет православие? Загорский заметил, что сочетаться они будут по японским обычаям, так что никто менять свою веру не станет.